Знает ли этот доктор, что до начала XIX века вообще никто до 100 лет не доживал, что доказано учеными-демографами (см., например, работы француза Жан-Мари Робине). Все иные данные за более ранний период или сфальсифицированы, или их невозможно подтвердить. Это первое. Второе: в таких случаях надо говорить не о том, что кто-то дожил, скажем, даже до 80 лет (по библии Адам вообще прожил 930 лет), а о средней продолжительности жизни (СПЖ) людей. В России эта СПЖ до начала XX века была на уровне 30 лет, в то время как в Европе в XIX веке она составляла почти 37 лет, а к началу XX века достигла 45–48 лет.
А вот еще как врет этот «ученый», не замечая своей глупости. Пишет: «Все население Новгорода составляло от 10 до 20 тысяч человек. Это включая женщин, детей и рабов. Численность дееспособных мужчин обычно определяют в 15–20 % от всего населения» (2, с.404). Далее, через две страницы: «Дружина Александра (2–3 тыс. конных) была лишь небольшой частью новгородской армии (15–17 тыс. человек)» (2, с.407).
Вы можете себе представить, чтобы все население города, включая детей, состояло в армии?
А вот насколько глубоки познания профессора в истории греков. Пишет: «Новгородцы не были ни поголовно профессиональными воинами, ни профессиональными бездельниками-рабовладельцами, как спартанцы» (2, с.425). Во-первых, эти «бездельники» были профессиональными воинами, упоминание о геройстве которых сохранилось на века благодаря битве при Фермопилах (300 спартанцев-гоплитов). Во-вторых, в Спарте не было рабов, а были илоты — крестьяне и воины (легковооруженные), которые являлись собственностью государства, передаваемой спартиатам в услужение. Греческие авторы их никогда не называли рабами, скажем, в отличие от рабов в Афинах. Так их называли авторы римской эпохи, и то в качестве «государственных рабов». Причем их судьба менялась на протяжении истории Спарты. Но в такие тонкости, понятно, наш академик не вдается.
Русь: лапотная-нелапотная, зато самая грамотная
Кто любит лапшу, тому раздолье. И далее недостатка в лапше не будет. Подставляйте уши. Вешает. Этот грамотей всерьез уверяет, что «Русь была грамотной» (2, с.415), ссылаясь на берестяные грамоты, которые, дескать, были распространены между XII и XV веками. Оказывается, в те времена в Новгороде переписывались прихожане, священники, ростовщики, ремесленники. «Регулярно писали друг другу люди самого простого сословия, в том числе супруги, родители и дети. Обычнейшая семейная переписка» (2, с.422). «Грамоту знали и женщины. Известно несколько писем от мужей к женам и от жен к мужьям» (2, с.423). Причем все это «и не в одном Новгороде, а по всей Руси» (там же).
Непонятно только, почему это после такой исторической грамотности к началу XX века Россия оказалась самым безграмотным государством в Европе. Вроде бы и большевики еще не успели появиться. Вообще, можно ли представить «внутрисемейную переписку» даже в настоящее время? А тогда, в XIII или XIV веке? Живут в одной избе и пишут: не могла бы ты, женушка, завтра корову вывести в поле? Она в ответ высекает на бересте: сам выводи. А дети пишут: матушка, не посылай нас завтра в школу, мы лучше тятеньке в поле поможем. Причем писать надо на бересте, а это не простое занятие. И так по всей Расее. Даже там, где и бересты отродясь не бывало.
Естественно, грамотность на Руси была. Точно так же, как и грамотность в Древнем Египте, где священнослужители писали на папирусах всяческие заклинания, а торгаши сводили свои балансы. Но никому в голову не приходило на этом основании говорить о том, что все жители Египта были грамотны. Западная Европа, где уже были университеты с плеядой крупнейших ученых Средневековья, была поголовно безграмотной. Кроме верхушки монахов и ученых. Даже цари-короли не все писать умели. А Русь, попавшая под гнет Орды, оказалась самой грамотной? Ладно еще новгородцы, но вся Русь? Профессор кислых щей, ты хоть отдаешь отчет, что ты несешь?
Петр I — хоть и не большевик, но злодей похлеще
В одной из своих книг («Россия в стратегическом капкане») я довольно критически оценивал роль реформ Петра, исходя из внутренней предубежденности в отношении Запада. Тогда у меня не были выработаны критерии прогресса, или конечного результата любого развития. Ну не ндравится мне этот Запад. Значит, все, что западное на Руси, — плохо. Но я не мог не видеть (как, думаю, и все добросовестные исследователи) положительного воздействия этих реформ на дальнейший ход развития России. И в то время мне не могло прийти в голову, что предпетровский период можно восхвалять как чуть ли не самый расцвет в истории России. Не говоря уже о том, чтобы самого Петра рисовать только черной краской. Оказывается, все возможно на этом свете.
Великая Московия