После он опять передал слово Гибсону, который провел полномасштабный инструктаж.
— А как будет выглядеть возвращение? — подал кто-то голос, когда он закончил. По залу пробежал нервный смех.
— Ах да, почти забыл! — осклабился Гибсон. — За исключением командиров звеньев, которые будут оставаться на месте и координировать действия подчиненных, остальные борты, сбросив бомбы, должны самостоятельно возвращаться самым безопасным маршрутом — оставаясь на низкой высоте. Командиры последуют за ними, за завтраком мы тут все встретимся. И выпьем.
— Или надеремся!
— Вот-вот. На всю затею уйдет не больше восьми часов. А теперь подойдите, взгляните. — Он шагнул к трем столам и сбросил ткань. На каждом стоял точный макет одной из плотин вместе с окрестностями. — Я хочу, чтобы вы запомнили их во всех подробностях, чтобы они отпечатались у вас в мозгу, чтобы потом вы могли обнаружить и опознать их с закрытыми глазами.
— Слава богу, все-таки не «Тирпиц», — пробормотал кто-то из звена Питера. — С этими хоть есть какой-то шанс.
Вскоре все сгрудились вокруг макета Зорпе.
— А на вид не очень страшная, а, парни? — сказал Маккарти после паузы.
— Тут нет башен, чтобы прицеливаться, — заметил Киви. — Придется прикидывать расстояние по береговой линии.
— Подход довольно удобный, высоких гор рядом нет.
— Эдер, пожалуй, хуже, — сказал Барлоу. — Места на подход мало, берега крутые. Вот это уж точно крепкий орешек.
— А как их обороняют? — Джейми все разглядывал макет Зорпе. — Вот этот городок, Лангшайд, там есть зенитки?
— Неизвестно, — ответил Маккарти. — Вот сегодня ночью и выясним.
Тесс, волнуясь, дожидалась на заднем сиденье машины Квентина, стоявшей в тихом переулке неподалеку от ограждения периметра. За рулем сидела Хлоя Хиксон, водитель Квентина.
— Я вам очень признательна за помощь, — сказала Тесс.
— Да не за что. Я только выполняю распоряжения капитана.
— Вы это уже сказали. Гм… а он здоров?
— Отдыхает. Он неважно себя чувствует. А почему вы спрашиваете?
— Просто надеялась его увидеть. Поблагодарить. За все, что он для меня сделал. Вернее, для нас.
— Вы можете отблагодарить его по-другому.
— Да. — Тесс, собственно, не поняла, о чем речь, и подумала было про блокнот Брендана, но тут заметила за оградой какое-то движение. — Вот и Питер! — шепнула она. — Не ждите, пожалуйста. Я вернусь пешком.
Она выскользнула из машины и поспешила навстречу. Через секунду они прижались к ограде, неловко поцеловались.
— Тесс, слава богу! Ты в порядке?
— В порядке, только соскучилась. — Она услышала, как сзади отъехала машина. — А ты?
— Все нормально. Только без тебя плохо. Все считаю дни.
— И я. Как там дела?
— Все в силе, Тесс! И случится очень скоро. А как только закончится, я вернусь, отыщу тебя, и мы уедем отсюда — от Брендана, от всего этого.
— Скорее бы. — Он встала на цыпочки, и они снова поцеловались.
— А новости есть? — продолжал Питер. — Ты что-нибудь узнала? В агентстве по усыновлению?
— Нет. Ничего принципиального. — Она улыбнулась. Не скажет она ему пока ничего важного, ничего, что может его отвлечь. Сейчас — только о хорошем или повседневном. — Зато — знаешь что? Ко мне приезжал папа!
— Надо же! Когда?
— На прошлой неделе. Раз — и объявился. Благодаря тебе. Сказал, ты заходил к ним, говорил обо мне, и на него это произвело впечатление. Он приехал, чтобы снять груз с души.
— Вот замечательно! А что мать?
— Может, и она передумает.
— Тесс, как это здорово, у меня как камень с души! — Он оглянулся. Издали доносился шум — в мастерских полным ходом шла работа. — Мне нужно идти, тут каждые четверть часа проходит патруль.
— Постой! — Она завела руки за спину. — Хочу отдать тебе это. — Она передала через ограду медальончик со святым Христофором. — Пусть он сохранит тебя от бед в пути.
Он посмотрел на медальон, поблескивавший в лунном свете.
— Спасибо, Тесс.
— Храни тебя Господь, Питер. — Она в последний раз прижалась к проволоке, дотронулась губами до его губ. — И я тоже буду с тобой, все время буду рядом.
Они еще раз поцеловались, потом он исчез в темноте.
Хлоя же тем временем подъехала к главным воротам, предъявила пропуск, поставила машину и торопливо зашагала в сторону квартиры Квентина. На стук ей не ответили. Она поколебалась мгновение. Они виделись там же два часа назад, и выглядел он ужасно: бледный, весь в поту, чуть не бредящий в лихорадке. Она постучала снова, не дождавшись ответа, дернула дверь — та оказалась не заперта — и вошла. В комнате горел лишь ночник, Квентина она увидела не сразу. Зато в ноздри ей ударил запах: этиловый спирт — его она узнала — и что-то еще. Сладковатое, тошнотворное.