Короче говоря, Джун Гроувз заявила, что не возражает, если Тесс приедет еще и они познакомятся поближе. То был благороднейший порыв и именно та поддержка, в которой Тесс так нуждалась. Я приехал в Линкольн с этими новостями и по благодарным слезам Тесс понял, что в ней возрождается воля к жизни.
А в семействе Кредо тоже произошло немало событий. Начнем с самого важного — в июле мы с Хлоей поженились, свадьба была в субботу и вышла совершенно роскошной, несмотря на скудное угощение — продукты выдавали по карточкам. Друзья и родные явились в полном составе, а кроме того — Чарльз Уитворт и несколько моих товарищей по 617-й эскадрилье, в том числе Лес Найт и Джеф Райс.
Хлоя была прекрасна и ослепительна в великолепном атласном платье, взятом на время у двоюродной сестры. Я стоял с ней рядом у алтаря, и в жилы как бы вливалась новая жизнь — я никогда еще не был так счастлив. Спасибо тебе, повторял я ей после, спасибо за все. Родом она была из Саффолка, так что медовый месяц мы провели там, в снятом домике, и целую идиллическую неделю сидели в шезлонгах у моря и осматривали окрестности.
После медового месяца меня должны были снова положить в Ист-Гринстед, на пластическую операцию. Однако не зависящие от меня обстоятельства заставили ее отложить. Был назначен день суда над Тесс Мюррей, пришлось бросить все силы на это. Почти все дни я проводил у ее адвоката в Лондоне, мы вместе готовили материалы для защиты.
Важнейшим для нас фактом было то, что Мюррей применял к жене физическое насилие — мы это знали, но не могли доказать. Были лишь доказательства, что он пил, часто лез в драку и совершал мелкие правонарушения, например торговал контрабандой. Все это — не оправдания для убийцы, но лучше, чем ничего. Однако самым важным аргументом могло стать составленное мною досье. То, которое лежало в архивах в штабе разведуправления ВВС.
Я поручил Хлое «позаимствовать» его. Чтобы можно было снять копию. Именно об этом я и просил ее по телефону в тот день, когда сделал ей предложение, — а потом она собиралась уволиться со службы, да и правильно, в разведке не слишком жалуют сотрудников, которые выкрадывают бумаги. Однако «операция» прошла гладко, а через пару дней мы вернули досье на место.
Пока мы делали копии, адвокат Тесс занимался прошлым Мюррея и обнаружил несколько любопытных деталей — что он был судим за кражи и драки, что у него имелась бывшая жена, с которой он забыл развестись, когда в 1936 году бежал из Ирландии, оставив за собой хвост неоплаченных долгов. Мы быстро разыскали эту женщину, и она — что было крайне важно — согласилась дать показания, что Мюррей неоднократно ее избивал.
Ее показания плюс показания Тесс и свидетельство о частичной невменяемости в момент совершения преступления должны были убедить суд, что она совершила преступление в целях самозащиты, и тем самым спасти ее от высшей меры. Но у меня была в запасе еще одна карта, и вот одним дождливым июльским вечером я договорился о встрече с Арнотом. Чтобы разыграть ее.
Последний раз мы с ним виделись в Скэмптоне, в день королевского визита. Арнот не растерял своего очарования.
— Ах, Кредо! — воскликнул он, когда я вошел в переполненный бар. — Вот и ты, старый зануда. Ну и погодка нынче, а? Дай-ка я возьму тебе выпить. — Глянув на пустые стаканы, я понял, что сам он в этом смысле уже немало продвинулся. Оно и к лучшему. Я позволил угостить себя пивом и предложил перебраться за столик в углу.
— Зачем? — вытаращился он. — Опять за старое?
В определенном смысле так оно и было, правда, он не сразу это понял.
Я объяснил все очень спокойно. Постепенно он понял суть. И как понял, быстро протрезвел.
— Какого черта… — прошипел он, когда я достал из портфеля копию досье. — Откуда ты его выковырял?
— В основном — из собственной памяти. Я сел, мысленно его перелистал и написал заново. А еще — из заранее снятых копий.
— Так закопай все это обратно. Речь идет о сверхсекретной информации. Обладать ею ты не можешь. Пользоваться — тем более. Уж всяко не в суде, Кредо. Я тебе уже об этом говорил.