Ну вот и приехали, я не могла сейчас возмутиться, вернее это было бы бессмысленно, — поняла папочка, — показала белые зубы.
Налаживать родительский контакт означало валяния меня и Яра на матах и обучение самообороне.
У нас никогда не возникало проблем или недопонимания, потому что он редко вмешивался в мое воспитание, только профилактические беседы, но давайте будет откровенными, я никогда и не выходила за рамки приличного, отец не любил выделять свое положение в обществе. Мы с мамой — это как абсолютно другая часть его жизни, скрытая от посторонних глаз. Не скажу что он всегда такой суровый и холодный, у нас есть пару любимых занятий, например мы любим смотреть все фильмы, которые были номинированы на оскар и потом устраивать дебаты, любим шоколадное мороженое, в детстве мы собирали большие мозаики и он учил кататься меня на велосипеде, мазал мои первые ушибы и учил защищаться меня и Яра, когда мы жили на Юге. Он учил меня скрывать свое положение в обществе и никогда им не пользоваться, меня не брали ни на один прием или праздник, не возили на служебных авто, я не училась в самых престижных вузах и он был категорически против, чтобы пошла по его стопам, поэтому когда я заявилась и сказала, что хочу быть следователем — дома был ураган, он так промывал мне мозг. Привез в отдел, кинул пачку дел на стол с самыми жуткими убийствами и заставил разбирать — вот такая у меня была летняя практика.
“Амир конечно меня отчитал, а тебе досталось от родителей?” — Ди.
“Ага, тоже из-за твоего братца, спасибо его прекрасному букету, можешь передать папа оценил, я до праздников под арестом”.
Пионы были очень красивыми, как он мог угадать?
Позже вышла к маме на кухню, она сидела за круглым белым столом на четверых и пила чай, что-то просматривая в своем ноутбуке.
— Ну привет, гулена, — подвинула мне тарелку с печеньями.
— Привет, мамочка, — налила чай и села напротив.
— Может поешь сначала? — подала мне тарелку с ароматной овсянкой и ягодами.
Наша кухня была небольшой и выполнена в бирюзовых тонах с короткой шторкой, стеклянной дверью на балкон, где пара небольших кресел, столик, беговая дорожка и у стены высокая полочка для книг.
— Спасибо, — улыбнулась и принялась за кашу, несмотря на волнение я всегда могла есть, абсолютно в любой ситуации, тем более вкусный завтрак.
— Мира, как так получилось, с этим Тваури? — заправила короткие пряди за уши.
— Мам, все на самом деле было так, как я рассказала, — с ней конечно хотелось поделиться, она была в курсе всех моих отношений.
— Да что ты, — хлопнула в ладоши, не верит.
— Мам, правда. Мы чуть повздорили, наговорили кучу гадостей. Вот он решил извиниться, — я восторгалась кашей, облизывая ложку.
— Ох Мирка, мужики они знаешь, — вздохнула обреченно, — такие мужчины просто так ничего не делают, даже не извиняются, — убрала мою грязную тарелку.
— Валентина Борисовна, вы преувеличиваете, — я старалась прикрыть шею волосами, чтобы еще и мама не заметила следа страсти.
— Ну дай Бог, дай Бог, — она сложила руки на груди, — какой конкурент у папки по букетам, он же теперь не успокоится, — засмеялась она.
— Да уж, пойду к себе, нужно в душ и в порядок привести себя, вечером у нас самооборона, — поцеловала ее в щеку и пошла к себе.
Глава 5
Амиран.
Идиот блядь, чем я думал, когда цветы генеральской дочери посылал? в его блядь дом! Но угадал же с пионами и без досье, которое Рус принес только сегодня.
Ну что посмотрим, что тут у нас. Открыл папку с названием “Вольная” и рассмеялся, как же эпично.
Вольная Мирослава Витальевна полных 23 года, несколько профессиональных фото, участвует в фотосессиях Петрова уже как 6 лет. Замечена в стрелковом клубе, у нее хороший балл, экстерном закончила на отлично бакалавриат по финансам и управлению, нигде не работала, последние 10 лет жила на Юге, за границу не выезжала. Дальше пошел список из ее предполагаемых ухажеров, их было 5, это те с кем она замечена в кино, кафе и на других мероприятиях. Все молодые до 30 лет, да не простые, пара предпринимателей, один госслужащий, последний из богатой семьи, встречалась со всеми не больше полугода. Дальше пошли записи о посещении врачей, медкарта абсолютно здорового человека. Ничего выдающегося кроме того, что несколько ее фотографий куплены анонимом.