- Это набор сверхминиатюрных GPS-маячков, - пояснил представитель, перехватывая заинтересованный взгляд старлея. – Я надеюсь, что вам, известно их основное предназначение.
- Слежка за перемещением?
- Совершенно верно, Арнольд Стефанович, совершенно верно. Здесь, - указал он глазами на пакетик, - восемь таких устройств. Сейчас они деактивированы. Руководство по их активации находится в этом же пакете. На четырех объектах вашей базы, надо будет разместить по два устройства. Это на всякий случай. Или, если это сложно будет сделать на самом объекте, то хотя бы в его расположении, но не далее десяти метров от него.
- И на каких объектах я должен буду разместить эти маяки? – уныло поинтересовался Шептицкий. По своей непроходимой наивности он думал, что ему придется всего лишь поделиться информацией по объекту, непосредственно касающейся его профессиональной деятельности дозиметриста, а тут ему предлагают действовать в роли некоего Джеймса Бонда, на лавры которого он и не рассчитывал покушаться.
- Запоминайте: сборочный цех, испытательный стенд и действующим прототипом, командно-наблюдательный пункт и РЛС «Подсолнух». Причем, последний, из названных объектов – в приоритетном порядке. Удивлены?
- Признаться, да.
- Я тоже. Но приказ исходит не от меня, а от тех, кому положено. А им виднее, почему так, а не иначе.
- Ясно. Значит, ракеты полетят на цели, подсвеченные мной.
- Не думайте об этом. Сосредоточьтесь на выполнении своего задания. Остальное – не вашего ума дело, - назидательно произнес посланник. Арнольд не стал спорить.
- Ну, насчет РЛС – не проблема. У меня к ней свободный доступ. Наше подразделение обслуживает его работу. А вот по поводу других объектов, а в особенности КНП, будет довольно затруднительно.
- Придется постараться, - безапелляционно заявил собеседник. – Я не тороплю, но надеюсь, что в месячный срок вам удастся это сделать. И заметьте, работа будет очень хорошо оплачена. В десятикратном размере против того, что вы получили в прошлом году.
- Не худо бы и аванс, какой-никакой получить, - закинул было удочку Арнольд.
- Эх, все-таки я, кажется, переоценил ваши умственные способности молодой человек. Где вы их тут будете тратить? И как повезете домой? Аванс мы передадим вашему батюшке. Так будет гораздо надежнее, да и денежки целее будут, уж он-то не профукает их по казино, - прозрачно намекнула маска на былые приключения Шептицкого.
- Оно, конечно, вы правы, - поскучнел сразу Арнольд. - Но у меня появились свои планы на ближайший месяц.
- Какие?
- Я собрался срочно эвакуироваться из этого злосчастного урочища.
- Ну-ка, ну-ка, просветите обстановку и спешку с перебазированием. Что-то натворили уже?
- Да, нет. Ничего особенного, - пожал тот плечами. – Просто повздорил с вышестоящим начальством.
- Выкладывайте все как на духу, - в приказном тоне велел гость.
Ничего не поделаешь. Арнольду пришлось, сопя и уставив глаза в пол от стыда признаться в сути утреннего конфликта с комендантом. Выслушав внимательно откровения Шептицкого, пришелец ненадолго призадумался, потом тряхнул головой, принимая для себя важное решение.
-В общем, так, - начал он свой циркуляр. – О поданном рапорте – забудьте. О походах по врачебным кабинетам – тоже.
- А как же майор?! Он же даст тогда рапорту ход, если я не получу направления на медицинское переосвидетельствование?
- Не даст. Ему самому это невыгодно, просто он воспользовался вашей наивностью и решил запугать. А вы и повелись на этот нехитрый трюк.
- Ну, ладно. А с полковником-то что делать?
- А на этот счет не беспокойтесь, - зло блеснули глаза в прорезях маски. – Его ликвидацию мы возьмем на себя.
- Это было бы весьма кстати, - запотирал ладошки, в вожделении грядущей мести, Шептицкий.
Гость уже поднялся с дивана, намереваясь проститься с хозяином, когда старлей спохватился:
- Как мне уведомить вас о том, что задание выполнено?
- Верно. Я ведь и забыл об этом,- почесал он в затылке. – Жалко, конечно, что у вас тут нет сотовой связи, и планшеты для личного пользования запрещены. Ну да ладно. Сделаем так. Как у вас все будет готово, вы закажете на местной почте телефонные переговоры с отцом. Это и будет сигналом, что можно начинать операцию.
- А как я узнаю, когда вы начнете операцию? Мне же ведь надо будет где-то укрыться на время ее проведения, - не без резона заметил Шептицкий.
- Не беспокойтесь. У нас здесь кроме вас имеется еще один человечек. Он вам и сообщит точное время начала операции. Связь у него с нами односторонняя. Он может работать только на прием сжатых пакетом сообщений. Ему строго-настрого будет запрещен контакт с вами до определенного момента. А именно до установки вами всей необходимой аппаратуры. Как только у вас все будет готово, он передаст вам дальнейшие инструкции. Да, и еще… - гость немного запнулся, но потом продолжил, - постарайтесь за это время ни в какие конфликты не влезать и вести себя, как можно тише и неприметнее. Поверьте, это в ваших собственных интересах.
- Постараюсь, - уныло промямлил он, уже закрывая дверь за уходящим куратором.
<p>
</p>
Глава 14
<p>
</p>
I.
<p>
</p>
25 июня 2020 года, Россия, г. Москва, Фрунзенская набережная 22, бункер Национального центра управления обороной РФ и улицы столицы.
В нарушение многолетней традиции, сегодня на службу Афанасьева собирала не супруга, а младшая из дочерей – Анастасия. Чуть свет, когда он забылся в тревожном старческом сне, супруга покинула их совместное ложе и ушла в комнату Юлии, где они, запершись, о чем-то долго шептались. За сорок с лишним лет их семейной жизни, он, вот так вот - в открытую, столкнулся с явной внутренней оппозицией со стороны части своих домашних. Было горько и обидно, а главное – страшно, что его не поняли даже близкие ему люди. Что уж тогда говорить за весь народ? В связи с тем, что завтрак был под категорическим запретом, исходящим от спецслужб, то сборы обещали быть недолгими. С самого раннего утра, Настя вычистила китель и сменила рубашку и погладила брюки. Из чувства солидарности она тоже не стала даже пить чай. Жена так и не вышла из Юлиной комнаты, чтобы проводить мужа на его новую работу. Устраивать с утра разборки со строптивыми домочадцами не хотелось. Да он и сам как-то вдруг почувствовал, что внутри него оборвалась вчера, пожалуй, последняя струна, соединявшая его с женой и старшей дочерью. Отныне незримая стена пролегла между ними. Стена росла ввысь и ширилась с каждым часом. Валерий Васильевич, чисто физически осознавал, что это далеко не последняя плата за «царский венец», который грозил превратиться для него в терновый. Голодные спазмы больного желудка, также не добавляли хорошего настроения. Провожая отца, дочь перекрестила его в спину, шепча одну из известных ей охранительных молитв. От вынужденного суточного поста сильно разболелся желудок, и слегка кружилась голова. Все-таки такие физические встряски в его возрасте – дело отнюдь не рядовое. Уже стоя в дверях, он неожиданно обернулся и, почесывая в задумчивости лоб проговорил: