- Начальник Генерального Штаба Вооруженных Сил Российской Федерации генерал армии Валерий Афанасьев у аппарата, - отрекомендовался он. Его сосед по столу повторил за ним, то же самое, только по-английски.
На том конце густой баритон Начальника комитета Штабов пророкотал, судя по тону, приветствие, а переводчик, слегка растягивая гласные, подтвердил догадку Афанасьева:
- Приветствую тебя, Ва-ле-ри! Это Майк Милли - твой вечный ночной кошмар, - не к месту решил сострить бравый американец.
- Здравствуйте, мистер Милли! Не стоит преувеличивать. В рейтинге моих ночных кошмаров вы не присутствуете, - заметил Афанасьев, невольно поджимая губы.
Милли не стал тянуть резину в дипломатических политесах, в которых был, откровенно говоря, не силен, поэтому сразу взял с места в карьер:
- Несмотря на столь раннее утро, мы тут уже в курсе того, что у вас произошло. Это, безусловно, весьма и весьма масштабная трагедия мирового значения.
- Да, - ответил Афанасьев, - для нас и для наших друзей это настоящая трагедия, унесшая жизни не только целого ряда руководителей ОДКБ высшего звена, но большое количество гражданских лиц, среди которых было много людей преклонного возраста и абсолютных некомбатантов. И мы, разумеется не оставим это вопиющее злодеяние без ответа.
- Я понимаю твои эмоции, Валерий, - уже более вкрадчиво и продолжая фамильярно относиться к собеседнику, желая тем самым расположить его к себе, произнес Милли. - Однако мне и моему руководству несколько непонятны твои телодвижения.
- Что вы мистер Милли подразумеваете под "несколько непонятными телодвижениями" с нашей стороны? - выдерживая официальный тон, спросил Афанасьев.
- Я имею ввиду вашу игру ядерными бицепсами, - сказал уже более жестко Милли, видя, что его собеседник не хочет поддерживать с ним игривый тон.
- Наше поведение полностью соответствует угрожаемой обстановке, - сухо констатировал Афанасьев и добавил,- полагаю, что в схожей обстановке вы поступили бы точно так же.
- Да, пожалуй,- нехотя согласился тот. - Но столь явно демонстрировать на показ открытые люки ракетных шахт... Мы, в Штатах, расцениваем это как сигнал именно для нас, что не может вызывать у нас чувства искреннего негодования.
- Это сигнал, прежде всего тем, кто намеревается в очередной раз погреть свои озябшие ладошки над огнем зарождающихся междоусобиц, который сами же и пытаются разжечь, - с явным намеком на американский след в этом деле сказал русский генерал.
- А вам не кажется, что ваши слова далеко выходят за пределы дипломатического этикета?! - уже раздраженно бросил он в адрес своего визави.
- Ну, раз вы так сразу приняли мои слова на свой счет, то у меня закрадываются вполне оправданные подозрения в достоверности моей точки зрения, - без обиняков заявил Афанасьев. Переводчик, в звании капитана войск связи не смог скрыть своего удовлетворения и в порыве чувств поднял кверху большой палец, но тут же смутился своего невольного жеста и уткнулся в аппаратуру. Генерал неодобрительно покачал головой, но замечаний подчиненному делать не стал.
- В таком случае, я вынужден от имени правительства Соединенных Штатов Америки и ее президента выразить вам генерал Аф-фа-на-си-ефф решительный вербальный протест против нагнетания вами атмосферы хаоса и недоверия в этот и без того сложный период наших взаимоотношений, - добавив жесткости в свой голос, выпалил Милли на одном дыхании.
- Я принимаю ваш протест, к сведению, - равнодушно парировал Афанасьев. Осознавая, что несколько "перегнул палку" в разговоре с человеком, который и так находится "на взводе", янки сбавил обороты и уже более примирительно обратился к собеседнику:
- Я все понимаю, Валери, - с ноткой сочувствия произнес он, - но и ты должен меня понять. На наших с тобой странах лежит тяжкое бремя ответственности за то военное всемогущество, что ниспослал нам Господь.
На том конце провода тяжко вздохнул русский Начальник Генштаба, и это несколько приободрило бойкого американца, продолжившего свои игру в интонации:
- Можем ли мы, а вместе с нами и весь мир надеяться на то, что нервная реакция ваших стратегических сил, вызванная, только что случившейся трагедией, не будет иметь своего продолжения? - вкрадчиво поинтересовался Милли.
- Если за терактом не последует никаких враждебных действий, с какой бы то ни было стороны, направленных на подрыв суверенитета нашей страны и жизни ее граждан, то и с нашей стороны не будет более жесткого реагирования. А приведение войск стратегического назначения в состояние повышенной боевой готовности, будем считать, как незапланированное учение.
- Вот это ты правильно сказал, Валери! - повеселел представитель супостатов. - Значит, я могу передать своему президенту, что инцидент близок к завершению?
- Да. Но все-таки какое-то время мы еще подождем с окончанием до прояснения дальнейшей обстановки.
- Да-да, я понимаю, - поспешил американец, - и все же я попросил бы тебя, Валери, не как твой извечный оппонент, а как простой житель планеты Земля, снизить градус напряжения в как можно более короткий срок.
- Разумеется, мы учтем твои пожелания, Марк, - ответил Афанасьев, назвав впервые за весь разговор своего визави по имени.
- Когда нам ждать снижения напряженности с вашей стороны? Пойми, Валери, - тут он несколько замялся, - я ведь интересуюсь не из личного любопытства. Надо мной, ты сам понимаешь, стоят люди повыше и теребят меня по этому поводу.
- Я понимаю,- согласился Афанасьев. - Если не произойдет больше никаких эксцессов с терактами или каких-либо иных провокаций по периметру нашей границы, то к вечеру, я думаю, что все войдет в обычный режим.
- Хорошо, Валери. Я тебя понял, и передам твои обещания, кому следует. До связи.
- До побачення.
- Что-что? - не поняли на другом краю земли ни генерал, ни его переводчик.
- До свидания говорю, - тут же пояснил Валерий Василевич и отключился, чтобы не вдаваться лишний раз в пояснения, отчего у него вырвалась эта фраза.
Уже уходя из переговорной комнаты, не обращаясь ни к кому, Афанасьев пробормотал негромко:
- Однако же соболезнования не принес, стервец. Ладно. Ничто. Мы и это запомним... - при этом скулы его лица напряглись, а пальцы до боли сжались в кулаки.
Глава 4
I.
24 июня 2020г. Российская Федерация, арх. Новая Земля, пос. Белушья.
Несмотря на конец июня, климатические особенности Заполярья, относили этот месяц к весне. Это утро было особенно теплым. По показаниям четырехметрового термометра, приколоченного еще с незапамятных времен советской власти к торцу административного здания поселка, выходило, что +2◦C если еще и не начало короткого лета, то уж точно конец весны. Утро здесь начиналось по заведенным армейским правилам, не признающим выходных и праздников, в 6 часов всеобщей побудкой, касающейся как военного, так и присланного с материка гражданского персонала. Сегодня поселок особенно напоминал растревоженный пчелиный улей. На 11 часов утра были назначены завершающие циклы грандиозного эксперимента, призванного не только открыть новые физические законы, но и решать, попутно этому, множество прикладных задач, связанных с обороноспособностью страны.