Некоторое время Андрюша размышлял о том, как это лучше всего сделать. Названия фирм в Лизкином списке были, а вот адреса придется поискать в Интернете… И вдруг додумался: лучше всего следить не за объектом, а за персональной секретаршей. Уж она-то знает, где и когда появляется в зоне свободного доступа ее хозяйка! На каких вечерах, приемах, мероприятиях… И о вкусах хозяйки знает, о предпочтениях. Тогда Андрей сможет заранее подготовиться к встрече.
Да, отличная идея! Именно с персеков следует начать! Только надо их где-то отловить, завязать знакомство… Мысль его заработала, шестеренки закружились, будто в танце, моторчик заухал: пых-пых, пых-пых. Идея оказалась настолько увлекательной, что Андрей, налив себе еще вина, принялся ее смаковать вместе с бургундским. Ему хотелось немедленно открыть Лизкин список, чтобы выбрать наиболее интересные объекты, но он устоял перед искушением. Все-таки пора спать. Он займется этим завтра.
Завтра!
В офис Андрей отправился только после обеда. У подъезда привычно покормил дворовую кошку: летом она, еще маленьким котенком, прибилась к многоэтажному дому, и тогда ее кормили чуть ли не все жильцы, – котеночек, сюси-пуси, какой хорошенький. Но никто его к себе не взял, и котеночек, превратившись во взрослую кошку, так и обретался у подъезда. Консьержки пускали его в морозы погреться, а может, ее, никто не знал, какого зверь пола, звали его и Васей, и Василисой, кто как. Андрей животных любил, но к себе кошку тоже не взял (а на кого оставлять, когда уезжаешь по делам?), зато исправно приносил Васе-Василисе каждое утро пакетик с кошачьей едой, и тот всегда ждал его появления под ближним деревом.
Приехав в офис, Саблин проверил очередные заказы, отдал распоряжения и уселся за письменный стол у себя в начальственном кабинете с чашкой кофе. Разложил Лизкины материалы. Список подруги насчитывал двадцать семь персеков, напротив каждого имени стояли пометки. Судя по ним, некоторые встречаться с Лизкой отказались, иные на встречи согласились, но ничего экзотического не рассказали. Но это всё Лизкины дела, Андрея занимало совсем иное. Из списка работодателей он сразу вычеркнул четырех мужчин. Затем замужних женщин. В результате у него осталось семь одиноких богатых дам, имевших персональных секретарш. Добросовестная журналистка, Лиза большинство персеков даже сфотографировала для иллюстрации этой необычной профессии: все девушки были очень деловиты, с нетерпеливым выражением лица, будто их поймали сачком на лету. При этом все хорошенькие, одеты со вкусом, строго и дорого. Никаких татуировок или пирсингов: богатые дамы заботились о внешнем виде своих персональных секретарш.
Фотографий самих дам в Лизкином досье не имелось. И то, они бы не согласились сниматься для статьи, в которой рассказывалось об их секретаршах (а не о них самих!). Да, но в таком случае…
Андрей озадачился: его ночная идея уже не казалась ему отличной. Следить за персеками? Конечно, они много знают о хозяйках и, если с ними подружиться, то можно будет понять, как к самой леди подъехать, на какой лошадке… Но ведь надо сначала на самих «невест» посмотреть! Выбрать, кто ему приглянется. Тогда и станет ясно, какого персека ему начинать окучивать.
Иными словами, задача номер один – увидеть своих «невест». Всего семь, не так уж сложно. У Лизки в досье имелись названия их фирм. Но адресов не было, и Андрей забурился в Интернет.
Очень скоро он нашел всех семерых. Да не только адреса контор, но и портретики дам. Однако они задачу Саблина ничуть не облегчали: у всех улыбочки одного размера, будто с одного склада выдавали. По лицу человека можно многое понять о его характере, но для этого необходимо видеть лицо. А не масочку-улыбочку.
Андрей решил выехать на смотрины сегодня же, в четыре пополудни – это точка отсчета, от которой можно ожидать исхода бизнес-леди из своих тронных залов или, лучше сказать, центров управления полетами бизнес-проектов. Ближней к его офису оказалась некая Элеонора Всеславовна Князева. От ее ФИО разило претенциозностью. Возможно, конечно, женщине не повезло при рождении, и тогда остается только ей посочувствовать. Однако она могла сама сочинить себе это имечко – был такой период в девяностых, когда любой желающий мог назваться кем угодно. Именно тогда в российских городах и весях расплодились Клинтоны, Сталлоне, Шварценеггеры и иже с ними знаменитости заокеанского Голливуда, равно как и персонажи из российской истории. Если Элеонора имечко сама изобрела, то Андрей быстренько повернет оглобли: тут уж речь не только о претенциозности, но и о дурновкусии. А Саблин дурновкусие не переносил.