— Мам. Я же говорила тебе про Дэвида.
— Да? Что ты мне говорила?
— Мы с Дэвидом разошлись. Я говорила тебе об этом.
— Нет! Когда? Ты мне не говорила. Ты никогда ничего такого мне не говорила.
— Говорила.
— Нет, не говорила. Но что случилось? Ты слишком много работаешь, Люсия. Вот в чем все дело. А мужчинам необходимо чувствовать себя нужными. Необходимо внимание. Они как пуансеттии.
— Дело не в этом, мам. Все совершенно не так.
— Ну, может быть, такова наша судьба, Люсия. Мы же с тобой хомячихи, вот кто мы такие. Знаешь, хомяки время от время находят себе пару, но ни к кому не привязываются. Однако умеют справляться с этим, совсем как мы. Наше дело терпеть, Люсия. Ты носишь фамилию Мэй, но ведь на самом-то деле ты Кристи. А мы, Кристи, умеем справляться с трудностями. Нам больше ничего и не остается.
Полчаса спустя Люсия так и сидела за рабочим столом. Нужно было написать отчет. Однако ладони ее оставались сцепленными перед клавиатурой. А глаза не отрывались от морщинок на костяшках пальцев.
Долетевшие с лестницы голоса напугали ее. Первый инстинктивный порыв Люсии был таким: выключить настольную лампу, притвориться, что ее здесь нет. Однако она заставила себя опустить пальцы на клавиатуру и вглядеться, наморщив лоб, в монитор, — так, точно на нем было нечто поинтереснее пустой страницы и мигающего курсора. Она набрала свое имя — с ошибкой. Закрыла Word и открыла окно браузера. Пальцы ее с секунду потрепетали в воздухе. Она ввела в поисковую строку Google имя Сэмюэл Зайковски, пристукнула по «вводу». И пока голоса за дверью нарастали, вглядывалась в полученные результаты, щелкала мышью по ссылке, нажимала кнопку возврата, щелкала по другой.
— Дайте мне пять минут, — произнес кто-то. — Ну хорошо, две, мать их. Две минуты это все, что мне нужно.
Люсия знала — это он. На то, что сейчас здесь появится кто-то другой, рассчитывать не приходилось.
— Тихо вы. Похоже, в конторе кто-то есть.
Люсия подняла телефонную трубку, тут же сообразила, что, если бы она и вправду разговаривала по телефону, они уже услышали бы ее голос, и вернула трубку на место. Прямо за ее спиной находилась дверь запасного выхода. И Люсия подумала: не сбежать ли? Она действительно так подумала.
— Лулу!
Галстук распущен, рубашка выбилась из-под туго натянутого поясного ремня. Щеки в красных жировичках, порождениях недожаренных гамбургеров, и даже при том, что его и ее еще разделяло двадцать шагов, Люсия знала: изо рта у него несет, как из залитой пивом пепельницы.
За ним показался сначала Чарли, потом Роб, потом Гарри.
— Уолтер.
— Лулу! — повторил он. — Ты ждала меня!
— Как суд? — спросила Люсия, глядя на Гарри, который плелся следом за своими подвыпившими приятелями. Гарри замялся и в результате потерял возможность ответить.
— Трата времени, — сообщил Уолтер. — Грёбаные магистраты.
— А что? Что-нибудь случилось?
— Две лесбиянки и пидор, вот что случилось. И что тут можно сделать?
Уолтер подошел поближе, плюхнулся одной ягодицей на угол стола Люсии. Бумажник растягивал вытертую до блеска ткань его заднего кармана.
— Кстати, о лесбиянках, — сказал Уолтер, улыбаясь своим слушателям. — Что ты тут делаешь, Лулу? Ты разве не знаешь, уже выходные начались? Коула нет, выпендриваться не перед кем.
— У тебя ширинка расстегнута, Уолтер. Ты этого не заметил?
Уолтер ухмыльнулся. Он даже глаза не опустил.
— А почему ты приглядываешься к моей ширинке, Лулу?
— Слушай, Уолтер, — сказал Гарри. — Мне выпить хочется. Забирай свои дурацкие бумажки и пойдем, ладно?
— Паб как стоял, так и будет стоять, Гарри. Не торопи меня. Видишь же, я с Лулу беседую.
Он снова повернулся к ней. Сполз со стола, обошел его. Теперь бедро Уолтера находилось в дюйме от ее державшей мышку руки. Люсия сделала над собой усилие, постаралась не отдернуть руку, но все же отдернула. Откинулась на спинку кресла, скрестила руки на груди.
— Видали? — произнес Уолтер. — Ширинка у меня расстегнута. Лулу раздевает меня глазами.
Чарли хохотнул. Роб тоже.
— Ты не могла бы оказать мне услугу, дорогая? Не могла бы протянуть ручку и укрыть моего дружка под застегнутой молнией?
— А зачем, Уолтер? Если он вывалится наружу, его все равно никто не заметит.
Чарли хохотнул. Роб тоже. Гарри улыбнулся.
Уолтер пододвинулся поближе. Его нога коснулась ноги Люсии, прижалась к ней. Она почувствовала, как его подошва легла ей голень, а икра прижалась к колену. Услышала, наконец, запах пива. И кислого пота Уолтера.
— Тебе не мешает принять душ, Уолтер. И отодвинь свою ногу подальше от моей.