— Инспектор! — окликнул ее кто-то из них. — Эй, инспектор!
— По какому случаю здесь, инспектор? Ну же, дорогуша, дайте нам что-нибудь!
Она с удовольствием сделала бы это. Даже несмотря на «дорогушу», сделала бы. Но не сбавила шага. И уже почти достигла ворот, когда услышала другой голос.
— Инспектор! Что происходит, инспектор? Мальчик Сэмсон. Стрельба. Простое совпадение, верно?
На этот раз Люсия остановилась. Остановилась, не успев ничего обдумать.
— Давайте же, инспектор, — произнес тот же голос. — Нам-то вы можете рассказать. Мы умеем хранить секреты.
Смех, но и возбужденный обмен какими-то репликами тоже. Расстояние между Люсией и журналистами сокращалось. Один из них — Люсия решила, что последние слова произнес он, — уже наполовину пересек улицу, а его диктофон был еще и ближе к ней, чем он сам. Он заговорил снова:
— Неофициально, а? Ссылаться на вас мы не будем.
Подобно сдающему оружие киношному полицейскому, он поднял диктофон чуть выше плеча и демонстративно выключил его.
Люсия не ответила. Отвернулась. И, не обращая внимания на звучавшие за ее спиной просьбы, среди которых затесалось и одно ругательство, зашагала к воротам.
Спортивные площадки пустовали, — впрочем, Люсия знала, что из каждого окна на нее смотрят чьи-то глаза. Пересекая двор, она чувствовала, как, прищурившись, вглядывается в нее здание школы. Солнце с трудом, но пробивалось сквозь пелену повисших над городом облаков, однако, когда Люсия подошла к дверям школы, день, почудилось ей, вдруг потускнел. Все еще знойный, гнетущий, он словно бы стал более мрачным, хоть здание школы и не отбрасывало сегодня сколько-нибудь отчетливой тени. Люсия поднялась по ступеням. Стекло дверей отразило ее. Дома никого нет, сказало ей здание. Никого, кто захочет разговаривать с тобой. Люсия потянула на себя одну из створок и вошла в школу.
И все ее мрачные ощущения немедля растаяли. Стайка учеников торопливо пересекала вестибюль. Сплошь девочки, они держались вплотную друг к дружке, смеялись. Люсию они то ли не заметили, то ли не захотели замечать. Из далеких классов доносились голоса школьников, перекрываемые голосами учителей. Она услышала бряцанье и скрип работающего механизма школы: скрежет сдвигаемых стульев, стук роняемых книг, хлопки дверей.
Из коридора показалась учительница: Матильда Мур, преподавательница химии, начавшая работать в школе одновременно с Сэмюэлом Зайковски. Ее шаги по паркетному полу сопровождало стаккато высоких каблуков. Улыбнулась, приближаясь.
— Инспектор Мэй, не так ли? Я могу вам чем-нибудь помочь, вы кого-то ждете?
— Мне необходимо повидаться с директором.
— Сейчас посмотрю, свободен ли он, хорошо? Он вас ждет?
— Нет. Он меня не ждет. Да вы не беспокойтесь. Я знаю, где его найти.
На лице учительницы появилось неуверенное выражение, однако Люсия кивнула ей и свернула в сторону. Она поднялась, ощущая спиной взгляд Матильды, по короткой лестнице, ведшей в административную зону школы, услышала удаляющиеся шаги учительницы. Люсия подошла к двери директорского кабинета, постучала.
— Войдите.
Люсия так и сделала.
— Инспектор. Так-так.
Директор поднял взгляд от стола. За его спиной стояла, прижимая к груди стопку бумаг, Джанет, секретарша школы. Она улыбнулась Люсии, кивнула и, похоже, удивилась, не получив ответной улыбки. А затем извинилась и торопливо направилась к двери, соединявшей ее кабинет с кабинетом директора. Дверь беззвучно закрылась за ней.
— Инспектор, — повторил Тревис. — Должен признаться, не ожидал вашего визита.
— Нет, — ответила Люсия. — Полагаю, не ожидали.
Она так и осталась стоять у двери.
Директор немного помолчал. Потом откинулся в кресле назад, прокашлялся.
— Ладно, — наконец произнес он. — Чему обязан удовольствием?
— Оно закончено, — сказала Люсия. — Расследование.
— Да. Я знаю. Беседовал с вашим начальством.
— Вам не о чем беспокоиться, — продолжала Люсия. — В результатах расследования нет ничего, что может доставить вам неприятности.
Локти Тревиса упирались в подлокотники кресла. Он держал перед собой дорогую на вид ручку, подпирая ее с двух концов кончиками указательных пальцев.
— Если вы намереваетесь привести меня в замешательство, инспектор, вам следует высказываться с несколько меньшей двусмысленностью.