Кого? — спрашивает директор. Кого вы видели? И успокойтесь вы ради бога.
Вы должны помочь мне, говорит Сэмюэл. Сделайте что-нибудь. Они придут за мной, я знаю, придут.
Бедный директор, я просто кожей чувствую, что он теряет терпение. О чем вы говорите? спрашивает он. Кого вы видели?
Кого? — говорит Сэмюэл. Вы знаете, кого. Донована. Гидеона. Эту парочку и их приятелей.
Донован Стенли, инспектор. Один из убитых потом мальчиков. Донован и его ближайший друг Гидеон. Большие проказники, оба. Глупые, как правило, обычные мальчишеские проделки, ничего такого, чтобы Сэмюэлу стоило так уж волноваться. Я о том, что подобные разговоры происходили между директором и Сэмюэлом уже много раз. Именно такие. Я-то думала, что Сэмюэл сумел стать хозяином положения, но, видать, не сумел. Ему это оказалось не по силам, вот что я тогда поняла. Работа в школе — она не так легка, как думают многие.
У меня нет на это времени, мистер Зайковски, говорит директор, и говорит правду, могу поручиться. Понимаете, на то утро было назначено важное заседание. С членами правления и специально приглашенными людьми. Очень, очень важное для будущего школы. Директор сильно волновался. Таким взволнованным я его даже и не видела никогда. Поэтому то, что он указал Сэмюэлу на дверь, было более чем разумно.
Сэмюэл говорит, прошу вас, директор. Прошу вас.
Мистер Зайковски, говорит директор. Возьмите себя в руки. Вы не можете появляться перед детьми в таком виде. Вы учитель, друг мой. Вы должны подавать им пример.
После этого директор, судя по звукам, подходит к моей двери, а Сэмюэл, Сэмюэл просто стоит, переминаясь с ноги на ногу, перед его столом. На какое-то время наступает тишина, ни один их ничего не говорит. А потом снова директор, он говорит, мистер Зайковски, я действительно очень спешу. Сэмюэл не отвечает. Ничего не говорит, во всяком случае, я ничего не слышу. Уходит, наверное. Как он уходит, я тоже не слышу, но, думаю, уходит, потому что до меня доносится стук двери, потом опять тишина, а потом директор входит в мой кабинет.
Вот и все. Наверное, вам это не очень поможет, думаю, нет, но это все, что я знаю. И больше я Сэмюэла не видела.
Хотя нет. Погодите. Я же видела его еще раз. Конечно, видела, попозже. Как глупо. Я нашла его и отправила домой. Меня об этом директор попросил, понимаете? После приезда полицейских. Вернее, после их отъезда, после того, как они рассказали нам про Эллиота Сэмсона.
Эллиот, он у нас первый год учился. На него напали, инспектор. И, говорят, очень сильно побили. Это произошло в пятницу, после уроков, но мы ничего не знали до утра понедельника. Ваши коллеги появились здесь около десяти. Фамилия одного была Прайс. Как звали другого, я не расслышала. Вот тогда они директору все и рассказали. Тогда мы с ним обо всем и узнали. Это было уже после его разговора с Сэмюэлом, но еще до заседания правления, хотя заседание все равно пришлось потом перенести на другой день.
Мы с директором были в моем кабинете. Полицейские, как я говорила, только что ушли. Наверное, мы оба были немного потрясены. Я к тому, что лицо у директора стало смертельно бледное. И я говорю директору, какой ужас. Ведь действительно так. Ужас, просто ужас. А директор кивает, молчит, и мы оба смотрим на дверь.
Потом он говорит, Джанет. Вы ничего больше от Сэмюэла не слышали?
Я говорю, нет, директор, ничего. Кроме тех, первых слов.
А он смотрит на меня. Говорит, первых слов? Вы хотите сказать, что слышали наш утренний разговор? И глядит на меня так, точно я бог весть что натворила, но я же не могла его не услышать, правда? Я стою перед ним и не знаю, что сказать, и говорю, нет, вернее, да, здесь очень тонкие стены. А он так, знаете, мрачнеет. Говорит, и что же вы слышали? Какие из этого сделали выводы?
Я отвечаю, выводы, директор? Какие я могла сделать выводы? Это же Сэмюэл. А Сэмюэл, он и есть Сэмюэл.
И директор говорит, да. Хорошо. Вот именно. И все же, говорит он, и задумывается. А потом: Джанет. Окажите мне услугу, ладно?
Конечно, директор. Какую?
Он говорит, отошлите Сэмюэла домой.
Я переспрашиваю, домой, директор, а он — да, говорит, домой. Давайте-ка подумаем, говорит. До ленча осталось всего ничего. Сэмюэл должен сейчас находиться в новом крыле, в третьем или в четвертом кабинете. Скажите ему, что на сегодня он свободен. После полудня вернутся полицейские, попытаются выяснить, как все случилось с Эллиотом. Они хотят поговорить с детьми. И с нашим персоналом. Не думаю, что Сэмюэлу стоит беседовать с ними. Не в том он сейчас состоянии.