Мнение Громыко об американской внешней политике разделяют многие советские руководители. Они считают внешнюю политику США "зигзагообразной”, даже на протяжении одного президентства, однако им также известно, что американцы в любом случае не могут длительное время игнорировать возможность наладить нормальные отношения с Советским Союзом, поскольку нормальные отношения с СССР экономически выгодны. "Почему не подождать до новых выборов?” — спрашивают мидовские специалисты по США, когда отношения между двумя сверхдержавами осложняются.
Советское руководство, хотя и проявляет повышенный интерес к американским свободам, политическому плюрализму и культурному разнообразию, однако не в состоянии понять механизмы американской политической системы. Если за последнее время взаимоотношения между Конгрессом и президентом несколько прояснились, то взаимоотношения между членами Конгресса и избирателями, роль общественного мнения и средств массовой информации — этого невероятного пугала, по их мнению, — остаются непонятыми. А свобода информации представляется прямой угрозой безопасности СССР. Воплощение во внутренней и внешней политике США идеалов Американской революции в глазах Кремля является вредной наивностью, и ее проявления иногда побуждают Кремль усомниться в серьезности американцев. При этом советских руководителей поражает, как такое сложное и мало контролируемое общество поддерживает столь высокий уровень продуктивности, эффективности производства и технологического прогресса. У них возникает фантастическая идея о том, что где-то все-таки есть некий тайный контрольный центр, который направляет всю американскую жизнь. Советским лидерам очень сложно представить себе иную систему, непохожую на советскую, управляемую небольшой группой людей, действующих тайно и из одного центра. Они продолжают пережевывать старую догму, утверждающую, что буржуазные правительства — это "лакеи монополий”. Не это ли тайный контрольный центр? — рассуждают они.
Пропасть непонимания американской политики и американского подхода к делу поглощает даже опытных советских работников, даже таких, как Добрынин. И он порой не способен понять, что происходит, и дать точную оценку происходящему. Американцы были бы удивлены, узнав, как мало Громыко, живший в Америке и регулярно посещающий ее, знает о каждодневной американской жизни. Одна из важнейших задач Добрынина заключается в том, чтобы быть неофициальным наставником, исправляющим ограниченную и предвзятую картину Америки, существующую в головах советских руководителей.
Находясь в Нью-Йорке, Громыко как-то заговорил с Добрыниным и со мной об американской экономике. Поводом к разговору послужил мед. Громыко положил себе в чай ложку меда и заметил, что американские пчелы производят явно недоброкачественный продукт.
На самом деле Миссия подавала Громыко самый дешевый мед, какой только можно было купить, что я и объяснил министру. Он тут же захотел узнать цену меда, которая показалась ему высокой, а заодно стал спрашивать о ценах на другие товары: на мед лучшего качества, на рубашки, на квартиры в Манхэттене. Мы с Добрыниным называли цены, а Громыко выражал удивление по поводу дороговизны. Он никогда не бывал в американских магазинах и почти ничего не знал об уровне жизни в Соединенных Штатах.
Добрынин решил воспользоваться этим разговором и просветить Громыко в более широком смысле. Для того чтобы сделать приятное министру, он согласился, что цены, действительно высоки (хотя, разумеется, знал, что это не так, особенно, если сравнивать со средней зарплатой советского человека и ее долей, идущей на питание, одежду, обувь и другие самые необходимые товары).
— Но зато, — добавил Добрынин, — в американских магазинах огромный выбор любых товаров.
Громыко сморщил нос, что обычно свидетельствовало о его неудовольствии и случалось, когда ему приходилось выслушивать неприятную правду.
— Может быть, вы правы, — согласился он. — Но у американцев тоже полно проблем. Бедность. Безработица. Расовая ненависть.
— Конечно, никто с этим не спорит, — поспешил Добрынин подсластить пилюлю, которую он собрался преподнести Громыко. — Но мне кажется, что советские журналисты уделяют слишком много внимания негативным сторонам американской жизни. Концентрируя внимание только на тяжелых проблемах, они создают превратную картину жизни в США. Когда я приезжаю домой, люди расспрашивают меня об Америке так, будто она вот-вот развалится. — Он громко засмеялся, но затем продолжал очень серьезно: — Нашим людям следует думать более реалистично. Им нужна более аккуратная информация, а не искажения, состряпанные недобросовестными писаками.