— Ларс, — проговорила Кайра, поймав холодный взгляд голубых глаз, — мы встретились в Лабиринте у подножия Священной горы. Мы вдвоем вышли из Лабиринта и стоим у входа в Аль Ташид. Сколько еще доказательств тебе нужно, что это нам, двум Наследникам и потомкам древних королей, суждено войти внутрь? — Кайра видела, как дрожало от сомнений обычно спокойное мужское лицо, как его искажала гримаса боли. — Давай попробуем разгадать тайну духов. Вместе.
— Время уходит, Наследник, — торопил жрец.
Верховный занервничал, когда появился Трев. Значит, Рок тоже подозревал что-то неладное. Как и Кайра. Как и Ларс. Жрец торопил, не сводя глаз с гобелена, почти касавшегося нижней рамки. Почти! Почти… Всего-то и нужно, чтобы Наследники вошли в Аль Ташид.
— Я слышу голоса духов. Духи сердятся. Их оскорбляет ваше промедление.
Врал. Жрец врал. Но…
— Это была твоя мечта. Это моя судьба, — прошептала принцесса. — Давай сделаем это вместе. А потом будет видно, как жить дальше.
Ларс посмотрел на Кайру, в его светлых глазах разгорался холодный огонь.
Моран сделал свой выбор.
Кардинал
Кардинал смотрел на заснеженные вершины гор со своего любимого места в парке недалеко от замка. Несмотря на теплый день, Анджи кутался в покрывала, и — несмотря на то, что вполне хорошо мог стоять — сидел в инвалидной коляске.
Адвокат, которому платили астрономические суммы, только что уехал с новыми обещаниями. Какой бы сложной она не была, игра в кошки-мышки с Норманом Келли позволяла тянуть время, тормозя следствие. Но Кобейн был прав, торгуйся не торгуйся, не существовало надежной комбинации, чтобы заплатить за свободу лишь одной жертвой в виде племянника. После Бэя в подопытных кроликов превратились бы все потомки Ари. А значит, и дети Кардинала. Необычные способности некоторых Вальдштейнов должны были оставаться тайной.
Сделать это было всегда непросто, особенно в начале, когда сам Анджи находился в растерянности от тех изменений, что происходили с его телом, и искал им объяснения. Но герцог всегда справлялся с любыми трудными задачами. Благодаря его собственным стараниям и вмешательству Бэя, все следы исследований исчезли. Людей, связанных с ними, было немного, и из Европы уехали даже те, кто не имел полной картины результатов разных анализов. Единственного человека, который располагал наиболее полной картиной — главного врача клиники — его собственные черные тайны вынуждали хранить секреты Кардинала. Раю герцог доверял, как самому себе.
Тем не менее, без настойчивого детектива Келли дело против герцога набирало обороты. Следствие раскопало старые скелеты. Когда-то тайны Кардинала стоили жизни двум женщинам, которые знали о нем слишком много. Появление имени одной из них в файлах полиции означало, что Кобейн не сдержал своего слова. И пусть Анджи надеялся на иное, его не удивил поступок племянника. Наивно ожидать верности от того, кто сам был не единожды предан. Но вместе с обвинениями Кики новые нити расследования грозили превратить герцога в этакого Синего Бороду. В человека, кардинальным способом решавшего вопросы развода во избежание финансовых расходов, с ним связанных. Зато при неблагоприятном развитии событий этот образ позволял спрятать тайны рода и истинные причины поступков герцога за стремлением к сохранению богатств.
Значит, тюрьма?
Конечно, Анджи все решит. Через год, через два, но он все решит. Жалко было время. Без дополнительных вливаний сыворотки из крови Бэя и без кольца тело герцога продолжало восстанавливаться, только гораздо медленнее. Но если раньше Кардинала это злило, теперь стало все равно — пока не закончится судебный процесс, лучше сидеть в инвалидном кресле, оставив желание ходить, ездить на велосипеде и кататься на горных склонах мечтам.
Что-то отвлекло внимание герцога от гор и размышлений о собственной судьбе.
Даже не звук, но ветер? Да нет, не было ветра с той стороны. Анджи повернулся к лесу, к развесившим на голых ветках сережки березам. Рядом с ними… или впереди… Там же нет ничего? Но воздух дрожал, как в жаркой пустыне, складываясь в видения фата Морганы…
Герцог оглянулся. Рай стоял невдалеке, проверяя свой телефон.
Нет, герцог сам. Сам… поехал к странному дрожанию…