— Хорошо! — торжествующе выдохнула Тара, не выпуская его руку из капкана напряженной своей. — Цвет?
Неужели она верит в то, что говорит Бэй? Неужели картинка перед ним — не случайно подсунута воображением?!
— Прозрачный? Он словно заполнен дымом…
— Правильно! — торжествующе объявила Звезда. — Это дымчатый кварц. А теперь открывай глаза и неси меня к нему.
Сказала, а потом ступила в пропасть, потянув Кобейна за собой.
Он сдавленно крикнул в панике, на мгновение ощутив зияющую пустоту под ногами, а потом вдруг ступил на ту самую, неуловимую, невидимую волну. И когда через мгновение они со Звездой, все так же сжимавшей его руку, оказались в одном из рукавов Карьера, Тара подняла лицо к небу и заорала колючему Солнцу, разрывая тишину Ущелья:
— Ко всем Теням!
Бэй перенес ее к тому месту, где находился дымчатый кварц. Кристалл лежал в небольшой расщелине, засыпанный песком, и его зов услышал Искатель — Тара.
Она же помогла найти путь назад.
Звезду и Кобейна встречала взволнованная толпа селян. Кто-то видел, как Тара потащила своего Поцелованного к обрыву, как они шагнули в пропасть, и поднял тревогу.
— Ты сошла с ума! — сердился Ким.
— Чокнутая, — ругался Шен. — Мы уже вниз полезли вас искать, хоронить собирались. Перенес! Ну и что, что перенес, а если бы не смог вернуться обратно?
— Кто не смог? Он?! Да это самый сильный Проводник после старика Мара! Вот увидите, что я права!
С того дня Тара учила Бэя скользить, и, по ее словам, он преодолевал невероятно большие расстояния и скоро сможет переносить с собой людей.
Его проблемой была настройка цели. И первый шаг. Для которого пока требовался Искатель или заряженный камень-маячок.
Скольжение, впервые испытанное Кобейном в горах другого мира и едва не вывернувшее ему все внутренности, принадлежало миру Долины. В ней оно вызывало лишь усталость после длинных переходов и доставляло удовольствие. Какое там! Эйфорию! Чистый неразбавленный восторг, разрывающий мозг на отдельные нейроны, неспособные принять и осознать — как подобное возможно! Но для Кобейна сворачивалось и разворачивалось пространство. Он мог коснуться далей и чувствовал мир, как никогда раньше.
И как любое запредельное чувство, скольжение могло превратиться в потребность, в наркотик, пленить волю и подчинить желания. Вовремя почувствовав опасность, Бэй вернулся к привычным тренировками. Он медитировал, стараясь контролировать новые способности и сделать их частью себя, а не позволить им овладеть собою.
У него получалось.
«У Великолепного Бэя получалось!» — думал он с улыбкой на лице, следуя за решительно настроенной Тарой. Она направлялась к обрыву, откуда начинались все их скольжения.
У работавших вместе Искателя и Разрывающего пространство, как еще называли Проводников, устанавливалась связка. Через неделю занятий и тренировок Кобейн уже мгновенно улавливал направление, где находился камень, который чувствовала Звезда, и мог переместить ее на то место, куда она хотела попасть.
— Сегодня будет очень далеко. Так что придется скользить в два шага. Или использовать вот это, — Звезда протянула Бэю горошину турмалина.
Мелкими, заряженными осколками турмалина — розовыми, зелеными, черными — пользовались многие старатели. Камни были родом из Карьера — залитые Тенями, как говорили контрабандисты, и они облегчали переход, расширяя возможности дара. Но Бэй уже выяснил плату за допинг. А она была — в виде привыкания, отходняка, схожего с использованием экстази, когда двухдневный запас энергии тела выжимается в короткий срок, оставляя человека опустошенным. Кобейн слышал, что те, кто постоянно пользовался подобными камнями, сходили с ума.
Нет. Бэй никогда не баловался подобными вещами на Земле и не собирался начинать в Долине.
— Нет, — ответил он, отводя руку Тары в сторону. — Попробуем как прежде и в один шаг.
— Опасно.
— Кто бы говорил об опасности! Держи руку, — усмехнулся Кобейн и, поймав проекцию места, куда собиралась попасть Звезда, первым шагнул в пропасть.
Это было далеко. Очень далеко…
Он еле дотянул, теряя дыхание, пока чернота заливала глаза. Но когда ноги Бэя и Тары коснулись твердых камней, Звезда расхохоталась, как после их первого совместного скольжения.
— В это никто не поверит! Слышишь! Никто не поверит! — кричала она в безоблачные небеса. — Поэтому мы никому не расскажем! Это будет наша Тайна! Тайна! Тайна!
Кобейн поморщился. Он старался не думать о Тайне, чтобы бездумно не сорваться с места в поисках ее. Он уже едва не умер из-за спешки. Тем более запрещал себе представлять рядом с ней Цепного Пса. До того момента, как Бэй отправится в путь, оставалось совсем недолго. Он, а не Пес, стал первым мужчиной Аны.