В принарядившемся городе не чувствовалось напряжения или недовольства. Гавра блистала чистотой, а к цветным фасадам добавились яркие декорации. По радостным крикам людей, встречающих появление выезда, не верилось, что в королевстве неспокойно.
Столица Закатных и так славилась своими рынками, но на ежегодную ярмарку свезли лучшие товары со всей Долины — продукты питания, ткани, работы мастеровых, декоративные и магические камни. Краски. Ана еще никогда не видела столько красок в круглых чашах, расставленных на земле и на прилавках.
Ларс рассказывал, что через пару недель высоко на холмах, что ведут к Карьеру, в чистом поле вырастет радужный город. Каждый год в него съезжаются изготовители и покупатели красок и красильных порошков. Четыре дня идут торги, а в полдень пятого закрываются последние сделки и начинается буйный праздник. С громкой музыкой, в реках спиртного, под радугой из разбрасываемых красок. Наступает ночь красочного безумия, когда все можно. В том числе заключить брак Шахди — без жрецов и Храма. Если провести эту ночь вместе в специальном шатре, то духи оставят на руках влюбленных брачные татуировки.
Не этот ли праздник имел в виду Ларс в кофе-шопе в Амстердаме, толкнув Ану в самые нежные, самые надежные объятия…
Нет…
Столица! Огромная, заполненная людьми площадь.
Речи Короля, возвещавшего начало ярмарки. Слова Ларса.
Под громкую музыку толпа людей внизу расступилась, освобождая место для традиционного красочного шествия из разукрашенных повозок, представлявших товары из разных частей королевства. В нем участвовали акробаты, фокусники и менестрели. А сами повозки украшали композиции из плодов, искусственных цветов и тканей. Была повозка со светящимся иллюзорным алмазом, танцевавшем в хороводе мелких драгоценных камней, повозка с пирамидой из ажурного металла. А вот и радужная, заполненная людьми в черных масках и перепачканной красками одеждой. Их появление вызвало всплеск возбужденных криков и свист. Люди в масках танцевали так зажигательно, что сложно было устоять на месте и не поддаться дикому ритму, не начать двигаться, а еще тряхнуть головой, освобождая скованные прической волосы.
— Шахди, праздник красок, — наклонился к Ане Ларс.
— Я догадалась.
Как зачарованная, Ана смотрела на танцующих разноцветных людей. Время от времени они взмахивали руками, и в толпу летели пестрые ленты. Взгляд Аны выхватил одного из мужчин и остановился на нем. Движения его тела завораживали, вызывая воспоминания о другом уличном танце, от них пересохло горло и пылало лицо. Но в то же время Ану охватывал необъяснимый и выхолаживавший изнутри страх. А когда из-под маски сверкнули желтые глаза, она почувствовала себя загипнотизированной мышью, смотревшей на змею.
В толпу снова полетели разноцветные ленты, одна из них, запущенная уверенной рукой танцора, упала на невысокий балкон к ногам Избранницы, стоявшей впереди Наследника.
Ана улыбалась, как ей надлежало — «слегка покачивая в такт музыке головой».
Ана помахивала рукой — сдержанно, а «не как прачки трясут мокрыми полотнами». И краем глазом увидела, что лента у ее ног оживает!
Сколько людей смотрит сейчас на балкон? А скольким они расскажут, как Избранница начала дергаться и кричать во время праздника?
Повела себя как бесноватая и залитая Тенями чужих богов.
Значит, нужно улыбаться и качать головой и рукой, как рождественский болванчик. Только передать знак опасности Треву. Офицер охраны казался Ане слишком дотошным, когда заставил ее придумать особый жест, как сигнал, что происходит нечто странное. Простой жест — дотронуться левой рукой до левого плеча, поправляя одежду, но мужчина, стоявший сбоку и чуть позади Аны, уже передавал свои собственные сигналы людям, стоявшим… где? Где должны стоять люди Трева?
Змея находилась уже совсем близко, но она была оглушена, потому что двигалась заторможенно. Только это пока и спасало от укуса. Надолго ли?
Не смотреть вниз!
Смотреть на людей, жадно изучающих лицо и фигуру Избранницы Наследника, оценивающих, проверяющих, правду ли говорят на темных перекрестках, что она полна тьмы?
Снизу на балкон полетели цветы, от них встрепенулось едва заметное облачко белой пыли, и змея замерла.