Со стула тяжело, словно древний старик, встал Зверев-старший. Жуткая перемена: вошел бодрый живчик, искрящийся весельем, бодростью и здоровьем, а стоял разбитый услышанным старик: землистая кожа с белыми и красными пятнами ан лице; набрякшие мешки под глазами; трясушиеся губы и руки; потухшие глаза…
- Я никогда не думал, что узнаю, что мой сын стал предателем ! Что он предал тех, кто ему доверил высокий пост; кто поверил ему; кто принял его в свой круг – как равного ! Мне больно было слышать и страшно глядеть на того, кто опозорил нашу семью ! Я не знаю – как смогу сказать своей любимой жене, что наш сын – предатель ! Я не знаю… дрожащим голосом продолжал он, но выпрямившись бросил в лицо сидевшему с опущенной головой – но я знаю, что скажу ей ! Голос налился силой, уверенностью, властностью:
- Я скажу ей – У НАС НЕТ БОЛЬШЕ СЫНА ! И дома теперь у тебя нет – я запрещаю тебе к нам приходить ! Ахнула, прикрыв рот ладошкой, Чернова; расширились от изумления глаза Корчагиной, стоящей у двери… Даже Быстров удивленно мотнул головой. Только Москалева смотрела одобрительно: дочь своего отца – офицера…
- Папа ! - вскрикнул Сергей. Отец гневно бросил в лицо сыну:
- А если она примет твою сторону – разобьет мне сердце ! Но тогда ! – голос его зазвенел сталью в комнате – тогда пусть остается с тобой ! Зверев покачнулся. Соколова подскачила к нему, обняла, удерживая на ногах, просительно повернулась ко мне…
- Соколова – отвезешь Зверева в клинику, проверишь, как его там примут ! Я позвоню. Быстров – помоги… Костя сорвался с места…
- Я не одобряю действий твоего отца… - повернулся к сидящему Звереву, после того, как его отца бережно вывели из комнаты – но и тебя мне не жаль: ту настолько глуп, что не понял очевидного… Правильно сказала Соколова – использованый презерватив… О твоем отстранении сегодня будет обьявлено в интернете, а уже завтра ты сможешь убедиться в своей значимости и востребованнности у своих новых друзей ! И я не удивлюсь… - добавил, не удержавшись – что вся сумма с твоего счета куда то испарится. Мой тебе совет – по старой памяти – бегом в банк и переведи всю сумму на новый счет… Это все, что я могу для тебя сделать. Зверев вскочил и метнулся из комнаты…
- Дешёвка… - презрительно процедила Корчагина…
- Учитель… - пролепетала Чернова – я не знала, что так получится ! На глазах у нее навернулись слезы…
- Добро пожаловать, Катюша, в жестокий мир людей… - сказал я…
Глава одиннадцатая
Утром ты встанешь у окна…
Достал телефон, позвонил в клинику, обьяснил ситуацию. Обещали встретить Зверева-старшего, принять, разместить. И отнестись как к отцу родному… Моя вина, хоть и невольная – мне и исправлять…
- Учитель – у меня появилась одна мысль… - отвлекла меня Тоня.
- Всего одна ? Не узнаю тебя Москалева… – пошутил иронично…
- Зато какая ! – не повелась на иронию Москалева – вам надо занять и в фонде и в партии официальную должность…
- И какую же ? – я, вроде, из молодого возраста уже вышел, а связывать себя с фондом – ну ты сама понимаешь…
- Я поговорю с Настей и Костей… - как само собой разумеющееся, заявила Тоня – надо вас избрать… почетным председателем и партии и фонда ! Но с правом подписи и отдачи распоряжений ! Только о такой мелочи всем знать не обязательно – только руководителям… Однако… Вновь поймал умоляющий взгляд Черновой…
- Тоня – подожди меня в коридоре: поедем к оружейнику…
- Ты тут не очень то шустри – Чернова ! – бросила Тоня, проходя мимо Кати – не изнасилуй нашего учителя, пока Соколовой рядом нет ! Катя вспыхнула, вдохнула воздуха для достойного ответа, но дверь за Москалевой уже закрылась. Катя развернулась ко мне:
- Почему она такая злая и черствая, Учитель ? – жалобно спросила Чернова. Маленькая, наивная, глупенькая дурочка... Катя что то прочитала в моих глазах. Халость и растерянность уступила место уверенности и твердости, но: как трудно стать взрослой – на деле…
- Учитель – вы простите меня, что я веду себя как дура !
- Не за что просить прощения Чернова – перешел я на казенный язык. Катя требовательно посмотрела мне в глаза:
- Есть за что ! – жестко бросила она – я только сейчас понимаю: с вами рядом не место плаксам и соплячкам. И обидчивым тоже ! - бросила она ожесточенно – но я боюсь вас потерять и поэтому мне лучше к вам не подходить, чем подойти и получить ваше замечание ! Непостижимая женская логика в действии !