- Ну здравствуйте девушки… - улыбнулся генерал – живы значит…
- Вольно стажеры… - скомандовал я – свободны до особого распоряжения… Дочь подошла к отцу:
- Здравствуй папа… - и не выдержав, бросилась ему на шею ! А у Корчагиной перекосилось лицо от душевной боли… Подошел, обнял:
- Держись Настя – ты же сильная ! Не показывай другим свою слабость ! Девушка, готовая разрыдаться, подняла на меня сухие, полные боли глаза, выдавила из себя сдавленно:
- Она… Она… его ела… У меня на глазах ! А потом направилась ко мне ! Не прыгнула, не бросилась, а направилась, уверенная, что я не буду сопротивляться от страха ! Жаль что не я ее убила ! – выкрикнула Настя. На нас стали оборачиваться. Погладил по голове, как ребенка:
- Ничего, Настенька… Это жизнь и с этим ничего не поделаешь. И каждый в ней получил свое: кто то умер; кто то убит, а кто то жив… Мы живы, а значит будем жить дальше – назло врагам ! Кто то тронул меня за плечо. Обернулся: за спиной стоял Быстров… Москалева, у него за плечами, вскинула руку ко рту; Соколова сжала губы в ниточку…
- Моего сына с тобой нет Учитель ? – с затаенной болью спросил он, хотя видел – никого со мной больше нет. Мотнул отрицательно:
- Нет нету… И не видел его… - ответил глядя в глаза – может жив еще: где-нибудь в другом месте…
- Может жив… - потухшим голосом пробормотал разворачиваясь Костин отец. Жестко глянул на Москалеву:
– Не смей ничего ему говорить ! Тоня понимающе кивнула…
Ночь Настя, Ольга и я провели в отведенной нам комнате, выспались, а наутро, на "большом совете" я обьявил:
- Тоня – остаешься с отцом. Настя остается с тобой. Найдете работу по душе, или, по крайней мере такую, от которой воротить не будет…
- А вы что будете делать дальше ? – спросила Москалева, подняв на меня пронзительный взгляд.
- А я с Соколовой сегодня уеду. Надолго… Или - может ты останешься здесь Ольга ? Соколова отрицательно замотала головой.
- Но вы вернетесь Учитель ? – робко спросила Корчагина.
- Это как карта ляжет Настенька… - ответил честно девушке.
- Значит там будет трудно и опасно… - задумчиво протянула Москалева и тряхнула головой – а значит лишний ствол вам очень понадобится ! Зачем я тогда тренировалась ? Чтобы оставить вас в трудную минуту ? Нагло уставилась мне в глаза – Я еду с вами !
- Тоня: отец только вернул себе свою дочь, а ты хочешь вновь оставить его одного ? Это неправильно… Москалева усмехнулась:
- Ну… не он меня вернул, а Вы… И потом – я дочь офицера и знаю – что такое долг, честь и достоинство ! И он знает ! Я - ЕДУ С ВАМИ ! Да – дочь своего отца: упряма до невозможности ! И права – по своему: зачем тогда тренировал, натаскивал на сабельный и оружейный бой. И в драчке с мертвяками не дрогнула, не подвела…
- Иди – с отцом реши… - сказал строго.
- Я уже взрослая – сама могу решить ! – вскинулась Москалева.
- Ты не поняла – что я сказал ? – бросил не оборачиваясь…
- Извините Учитель – не права… Больше такого не повторится… Кивнул не глядя: хоть и девушка и тонкого душевного обращения требует, но не то сейчас время. И есть еще один момент: со мной мой стажер не гражданское лицо, а военный человек… Или человечиха… Или человечица… Черт ногу сломит в этом русском языке ! То ли дело – английский: и ты и вы – you… А уж матерных слов в русском языке – куева туча, не то что в английском: фак ю и еще пара-тройка, разве что… Поневоле загордишься ! Иной нерусский по своему говорит, а вот как ругаться – так по-русски ! Ну да ругаться я умею, но только не при дамах, хотя – если выведут из себя ! Так что армия – милое дело: отдал приказ или попросил в приказном тоне – будь любезна исполнять ! А не нравится – скатертью дорожка: насильно никого не держу… Тоня вышла из комнаты. Глянул на оставшееся воинство: Соколова "правки" не требует, а вот Корчагина ?! Сидит – горем убитая… Использовать, что ли – последнее восстановительное средство ? А то совсем пропадет подруга без нашего пригляда… Тем более и Соколова прямо сказала. Правда не в этом времени… Нет – погожу… Но надежду - оставлю ! Человек без надежды – тень бледная…
- Настя… - повернулся к, словно в воду опущенной, девушке…
Корчагина подняла на меня полные горя и боли глаза:
- Правильно Учитель… Зачем вам такая неумеха и рохля, как я… И усмехнулась горько – Баба с возу – кобыле легче… Вот даже как !
- Пойдем ка – поищем пустую комнату. Пошепчемся… - улыбнулся загадочно-дразняще. – Соколова – ты поскучай пока без нас… Ольга понимающе кивнула, соглашаясь: надо выручать единомышленницу, попавшую в трудное положение – чего уж там… А вдруг с ней такое ?! Настя вскинулась, вскочила ! В глазах заплескалась надежда, уверенность в завтрашнем дне: если Учитель предлагает такое – значит не совсем она пропащая ! Вот так: на глазах воспряла духом и ведь нужно то всего – ничего – дать надежду на лучшее ! Ну и выполнить, конечно. Вышли в коридор казармы, потыкались в разные двери: какие закрыты; в каких кровати заправлены – живет кто то… Наконец нашел комнатку в самом конце – всякий хлам свален, но место на полу хватит для этого, самого… Взял Настю за руки, улыбнулся ласково: