— Спокойно, спокойно — выставив руки вперёд, пятился назад Бурков. — Брось. Другие депутаты, приходят лишь воровать деньги из казны, а я, делаю благое дело. Я, если хочешь, делаю одолжение этому миру, исправляя ошибки Бога. Он создал людей несовершенными. А я всё исправил. Я. С идиотами надо бороться. С идиотизмом надо бороться. Да ты только посмотри, на всех этих выродков, носящихся внизу. Что ещё могло изменить их сознание? Уголовные сроки скажешь? Что, все бывшие уголовники, после отсидки, становятся на путь добропорядочности?
Отступая, Бурков обошел кабинет, и теперь его от Николая, отделал компьютерный стол.
— Раз ты такой правильный, тогда почему не выключишь свои очистители воздуха, и сам не подышишь тем, что наделали твои шестёрки? Если твои намеренья действительно направлены на всеобщее благо, с тобой ничего не случится. Давай, нюхни немного! Или боишься? — стоя с другой стороны стола, Николай не сводил оружия с депутата.
— Ты не спровоцируешь меня на такую глупость. Потому — что, овцам нужен пастух — невозмутимо отвечал Бурков. — Если не я, то кто будет управлять этим стадом дегенератов?
— Значит ты — Николай стал обходить стол с обратной стороны, заставив Буркова снова отступать по кругу. — Ты просто решил устроить геноцид, своего собственного народа, и думаешь, что тебя не постигнет наказание?
— От кого?! — нахально отвечал Бурков. — Кто сможет доказать мою причастность? Мэра и губернатора уже нет, а тебе никто не поверит. Я никого не боюсь, даже президента. Он тоже покорится. Все покорятся, когда мой препарат, пойдёт дальше. И ты меня не остановишь. Никто не остановит! Очистив этот город, пойду дальше! Вся страна очистится, все люди станут нормальными! И это всё — только моих тук дело! Военные скоро закончат чистку на улице, и тогда…
— Стоп, снято — внезапно потеряв интерес к беседе сказал Николай, бросив пистолет на компьютерный стол, и вновь усевшись кресло, принялся стучать по клавишам.
— Чего? — ошарашенно уставился на него Бурков.
— Снято говорю — равнодушно ответил Николай. — Не слышал, что — ли? Слух у отоларинголога проверь.
— Чего?! — ещё более ошарашенно спросил Бурков.
— Отоларинголог говорю — продолжая стучать по клавишам, спокойно ответил Николай. — Врач такой. Что, слово незнакомое? Или объяснить тебе, по-сло-гам?
— ЧЕГО??? — Бурков даже покраснел.
— Что, непонятно тебе? Ну так и быть, объясню тебе, вижу, что вопросов у тебя не мало — завершив стучать по клавишам, сказал Николай. — Видишь ли, тёзка, связь и интернет, в лагере выживших есть, это я давно понял. Но, никому из выживших, твои люди не дали воспользоваться телефонами, что — бы сообщить близким что с ними всё в порядке. Но, совершенно логично было предположить, что, если коммуникации есть, значит кто — то ими пользуется. Ну так вот, когда я проник в твой шикарный кабинет, и увидел твой, не менее шикарный компьютер, с камерой для связи через Skype, сразу решил действовать. Создать страничку на Ютубе не долго. Ну, а дальше, дело техники. Включив видео — трансляцию, я заставил тебя поводить хоровод вокруг твоего солидного компьютерного стола. Акустика в твоём кабинете, прямо скажем, неплохая, я это ощутил, когда выстрелил в потолок, так что, даже когда ты не попадал в поле зрения камеры, твой голос было всё равно, отчетливо слышно. Ну, а уж когда ты, совершив круг почета по кабинету, горделиво выпятив грудь, встал прямо перед объективом камеры, и рассказывал про убийство мэра и губернатора, о планах по захвату президента и вообще страны, и всё это глядя на камеру — Николай развёл руками. — Думаю, эта запись, станет самой популярной, в считанные минуты. Хотя, чего зря болтать, давай проверим.
Николай сделал пару нажатий на клавиатуре, и через секунду, широко раскрыв глаза, схватился за голову.
— Вот это да!!! Сто тысяч просмотров, за каких — то, пару минут!!! Фантастика!!! Ну, товарищ Бурков, я думаю, теперь вы стали настоящей звездой, и скоро, тебе наверняка позвонит, твоё вышестоящее начальство, чей захват, ты тут так красочно описывал.
Словно в подтверждении слов Николая, на столе, зазвонил телефон.
— Даже быстрее, чем я думал — вскинув брови, сказал Николай. — Ты верно сказал, что разум — совершенное оружие. Вот этим самым разумом, тебе и победили. А теперь на, можешь застрелиться — подвёл итог Николай, просив к ногам Буркова пистолет.
Депутат, ещё несколько секунд пораженно глядел на биатлониста, затем подхватив с пола пистолет, мгновенно навел его на своего обидчика, по-прежнему сидящего за столом, и нажал на курок. Боёк сухо щелкнул, выстрела не последовало.
— Ой, совсем забыл сказать, вот — же голова садовая — картинно изумившись произнёс Николай. — Там нет боевых патронов. Был один, да и тот, в потолке. А остальное — стрелянные гильзы. Видишь — ли, после всего что произошло, я больше не смогу стрелять, не то что в людей, а даже в мишени в тире. Так что, я разрядил пистолет, когда шел сюда, оставив только один боевой патрон, заменив остальные, стрелянными гильзами. Так что, из стрелкового спорта я ухожу. В шахматы буду играть. РАЗУМ развивать. И тебе советую. В тюрьме пригодится.
— Да я, тебе твои советы, знаешь куда сейчас засуну?! — свирепо пыхтя ноздрями, как взбесившийся носорог, и глядя налитыми кровью глазами, прошептал Бурков, снимая пиджак. — Я тебя сейчас, как улитку раздавлю! Ты, молекула! Ничтожная шваль! Ты же всё испортил!!! ВСЁ!!!
С яростным воплем, депутат бросился вперёд, в шикарном прыжке перелетев стол, сбив Николая с кресла…
***
Два армейских грузовика Урал, кузова которых, под завязку были набиты выжившими людьми, неслись по улицам, едва не опрокидываясь на поворотах. Роман, сидя за рулём первого грузовика, выкрикивал в рацию приказы. Велислава, управлявшая вторым грузовиком, следовала за ним.
Белоглазые, выскакивающие как из-под земли, бросались на мчащиеся машины, и Роману и Велиславе, приходилось прилагать не мало усилий, что — бы не переехать безумцев. Впрочем, иногда маневры не удавались, и белоглазые маньяки, отлетали от кузовов грузовика, как кегли, от шара для боулинга.
Впереди, показалась шеренга танков и бронетранспортёров. Военные, собрав последние силы, сгруппировались, сосредоточив все ресурсы, рядом со взлётной площадкой, выстроив буквально баррикады из бронированных самоходных машин.
— Помогайте! — выкрикнул Роман солдатам, остановив грузовик, и развязывая тент на кузове, откуда, буквально хлынули люди, которых удалось вывезти из института. Кузова пришлось буквально нашпиговывать людьми, что — бы не делать повторных заездов за оставшимися, отчего, людям приходилось ехать в условиях жутчайшей тесноты, чуть ли не сидя друг у друга на шее.
Велислава остановила свой грузовик рядом с Уралом Романа, помогая остальным выбраться из кузова.
— Что с ними со всеми делать, капитан? — обратился к Роману один из солдат.
— Грузите всех в вертолёты и улетайте. Здесь оставаться нельзя.
Выживших быстро распределили по вертолётам. Один за одним, раскручивая винты, лётный транспорт взмывал в воздух, уносясь как можно дальше от этого места. Оказав помощь остальным, Велислава подошла к Роману, не говоря ни слова, сняла с его плеча автомат, и стала удаляться.
— Ты куда? — схватит её за руку, недоумённо спросил Роман.
— Вернусь за Колей — коротко пояснила Велислава.
— Ему уже не помочь — так — же коротко ответил Поцелуев, потянув её к вертолёту.
— Рома, отпусти меня! — в голосе Велиславы ясно слышалось предупреждение. — Если я начну освобождаться сама, это может плохо закончиться.
— Не будь дурой! И не говори со мной, как с салагой первогодкой — возмутился Роман.
— А ты не веди себя так! — наконец высвободив руку, парировала Велислава. — Ты же военный! Не у вас ли в армии существует негласное правило «сам погибай, но товарища выручай»? А он, спасал мою жизнь, не заботясь о собственной! Так что, я его не брошу!
— Но ему не спастись! — взревел капитан. — Даже если он и добрался до банка, то…
Он замолк на полуслове. Велислава вопросительно уставилась на него.
— Что ты сказал? — в её широких красивых глазах, отчетливо читался гнев. — Так ты знал где он. Ещё там, в здании института, ты знал! И не сказал мне!