В книге И. С. Кона[39] «Открытие Я» есть такая фраза:
«Сознание того, что ваши самые близкие могут сравнительно легко обойтись без вас, что вы принципиально з а м е н и м ы, вызывает болезненное чувство собственной незначительности, даже ирреальности».
Слово «з а м е н и м ы» выделил сам автор.
Итак, пожалуй, при лечении своей жены я совершаю ошибку, когда пугаю ее, что уйду, если она не станет лучше. Надо бы попробовать обратное: сказать ей, что с нынешнего дня или со следующей недели вся ответственность по хозяйству ложится на нее, потому что у меня нет больше сил. Разумеется, потом буду украдкой помогать ей — ведь она и сама убедится, что одной ей не справиться. А что, если справится? Что, если вдруг выздоровеет? Обрадуюсь ли я?
Когда я изложил свои планы жене, она сказала:
— Если ты собираешься делать по хозяйству еще меньше, чем делаешь сейчас, если хочешь взвалить на меня всю ответственность за дом, в котором нет ванной, мне для этого придется подыскать какую-нибудь литературу, чтобы получиться хозяйничать, хоть я и так делаю, что могу, но сейчас меня ждет ЭКГ и работа. Я не представляла себе, какую травму я могу получить на стеклозаводе. Это было бы выгодно только в том случае, если бы я овдовела. Сам видишь, я не совсем хорошо себя чувствую.
В самом деле, конфликт с моей сестрой совершенно ее доконал. Да и меня мучило, что сестра ни с того ни с сего взъелась на нас, и вправду — не из-за чего. Хотя впоследствии я кое-что понял…
Поскольку для велосипеда понадобилось новое место, пришлось выбросить из сарая некоторые вещи. Я нашел насос, накачал велосипед и попробовал, не войдет ли он в сарай. Места там было мало. Пришлось убрать, а то и уничтожить весь хлам. Старые шапки, подарки жениных теток, я вообще решил сжечь. Потом стал мастерить маленькую табуретку под ноги. Мне нужно нечто подобное, когда пользуюсь пылесосом или играю на гитаре. Я знал, что работа будет непростой: убираясь в сарае, я куда-то закинул инструменты. Закончив стульчик, обтянул его кожей от старой сумки, и он стал сразу похож на старинный ларчик для дукатов. Потом я умылся, сел на велосипед и поехал проверить, что поделывает дочь. Она тоже в этот день плотничала: распилила длинную доску, сделала консоли и поставила на них цветы. Я рассказал матери, Винцо и дочке, какие нелады у меня с сестрой и до чего это мучит меня.
Еще засветло я отправился в обратный путь. Пришлось возвращаться дотемна — на велосипеде не было фонарика. И вот я дома. Сажусь играть. Я сел на стул, ногу положил на табуреточку, то есть принял то положение, какое изображено на первой странице «Школы игры на гитаре», и взял первые аккорды. Сейчас играть было гораздо удобнее, чем без табуреточки или держа гитару на ремне. Так она очень устойчива.
Вдруг в носке у меня оказалась блоха — верно, только что забралась, ведь, влезь она туда раньше, не стала бы кусаться только сейчас. Пришлось взяться за поиски. Но когда я было поймал ее и хотел придавить ногтем, она скакнула — только ее и видели. Я решил не ложиться спать до тех пор, пока она снова не даст о себе знать — чтоб не просыпаться потом. Когда гитара утомила меня, я взял книгу — но блохи нет как нет. У меня разболелась голова и следом пронзила острая язвенная колика. Я тотчас покорно лег, проклиная собственное здоровье и свою дурацкую натуру. Одно с другим переплелось, но не без умысла: все направлено против меня. Поскольку я болен, то и убирать не могу, как положено. Поэтому у меня блохи, поэтому я не могу спать и поэтому не могу написать хороший сценарий. А поскольку не могу написать, я беспокоен, неуверен, не знаю, что будет со мной — о будущем боюсь и подумать. Человечество я не спасу, это явно, и надо сдаться. Зачем жить лишь по обязанности? Уж лучше смерть. Но вешаться я не стану — дочке будет стыдно. Надо подождать, пока все придет своим чередом.
Короче, всю ночь я ужасно мучился. Был переутомлен работой, боялся уснуть, чтобы не разбудила меня блоха и чтобы этот заколдованный круг не обернулся болями.
Я приготовил себе молока с медом и после этого снадобья ненадолго уснул. Снилась мне Нова Весь, какая она была прежде: красивая, зеленая, занятная. Повсюду деревья. По улице ходили гуси и собаки, лошади и коровы. Во сне я шел по полю, шагая к часовенке, и луга были зелеными, и деревья тоже, а машин ни следа. И не сказать чтоб уж так давно это было, когда Нова Весь утопала в зелени.
39
Кон Игорь Семенович — советский социолог, автор многочисленных трудов по философии и психологии.