- С каких это пор плевок - это яд?
- Ты должна мне еще один чертов костюм... - я понизил голос. - Ты хоть представляешь, сколько…
- Нет. - Она меня оборвала. - Ты хоть представляешь, насколько ты изменился? Я на самом деле скучаю, когда я была Алиссой, а ты - Торо.
- За тем, когда ты была чертовой лгуньей?
- За тем, когда ты относился ко мне лучше... - она смотрела на меня взглядом, полного тоски, я обнял ее вокруг талии и притянули к себе.
Мой рот был на ее в считанные секунды, и мы целовались так, как будто не видели друг друга года, борясь друг с другом за контроль. Я прошелся пальцами к молнии на спине ее платья, чувствуя, как мой член затвердел возле ее бедер.
Она прижалась к моей груди и позволила мне скользнуть языком глубоко ей в рот, но в конечном итоге она вырвалась и оттолкнула меня.
Глядя с абсолютным отвращением, она отвернулась и выскочила из комнаты.
Я поправил галстук прежде, чем последовать за ней в комнату, где проходила вечеринка, но ее там больше не было.
- Ты собираешься резать торт, Эндрю? - позвал мистер Бах. - Или ты хочешь, чтобы Джессика сделала это и в этом году?
Джессика, держа нож, подмигнула мне.
- Джессика может порезать его, - сказал я. - Я скоро вернусь. - Я вышел и направился к кабинетам стажеров, идя прямо в комнатушку Обри.
Ее лицо было свекольно-красным, и она складывала папки в сумку.
- Я не давал тебе разрешения уйти пораньше. - Я остановился перед ней.
- Я не давала тебе права обращаться со мной как с дерьмом, но ты замечательно это проделал, не так ли?
- Ты только что сказала, что я не относился к тебе, как к дерьму, когда думал, что твое имя было Алисса, когда думал, что ты гребаный юрист.
- Это делает твое нынешнее обращение ко мне приемлемым?
- Это делает его оправданным.
Молчание.
- Я больше не могу делать это, Эндрю... - она покачала головой.
- Значит ли это, что ты перестанешь вести себя как ребенок в суде? Значит ли это…
- Вот. - Она оборвала меня и поднесла серебряную коробочку к моей груди. - Я купила это для тебя несколько недель назад, когда Джессика планировала твой день рождения.
- Ты плюнула в нее?
- Надо было. - Она взяла свою сумку и бросилась мимо меня, направляясь к выходу.
Часть меня действительно хотела пойти вслед за ней и заставить ее объяснить, что, черт возьми, она имела в виду под «больше не могу делать это», но я знал, что это было бы бессмысленно. Разговор с ней, который длился менее трех минут, возбудил меня, и я должен был помнить, почему я закончил наши отношения первым.
Я вернулся в комнату отдыха и сказал спасибо последнему из стажеров, взглянув на фотографию, которую отдел кадров приколол на стене. Это был коллаж из моих профессиональных фотографий с наклейкой праздничного колпака, прикрепленной к моей голове. И они написали «С днем рождения, Эндрю! GBH любит вас!» ярко-синим цветом.
В действительности же, мой день рождения был месяцами позже - в декабре, день, который я не праздновал очень долгое время. И хотя я никогда публично в этом не признавался, в некоторой степени мне понравилось то, что люди в GBH были готовы праздновать мой день рождения – реальный он или нет.
- Сколько кусочков торта вы бы хотели, чтобы я завернула вам, мистер Гамильтон? - Джессика похлопала меня по плечу.
- Три, - сказал я. - И я возьму стакан лимонада также.
- Вы не собираетесь остаться на игру «Кто лучше знает мистера Гамильтона»?
- Никто из вас не знает меня. - Я вернулся в свой кабинет и запер дверь, ставя подарки на книжную полку.
Конверт от мистера Гринвуда содержал записку, в которой говорилось, что он ценил мое усердие и преданность фирме. Под его написанными словами была подарочная карта в другое многомиллионное предприятие его семьи: поле для гольфа.
Подарками от стажеров были записки, в которых все они просили о дополнительном времени на их задания. Я пустил их всех в измельчитель.
Черная коробочка Джессики была рядом, и как бы я хотел выбросить ее и никогда не думать о ней, опять же, я очень хотел узнать, что она купила мне. Я снял крышку и удалил бумагу, вытащив мягкий лоскут шелка и записку:
«Я подслушала, что вам нравится держать это у себя в кармане... Здесь мои. PS: я сняла их в ванной пять минут назад.
:-)»
Иисус...
Я бросил ее трусики на дно моей корзины и смял ту записку.
Я пристально смотрел на серебряную коробочку Обри некоторое время, задавшись вопросом, должен ли я подождать, чтобы позже развернуть ее, но я не мог удержаться.
Внутри коробки была небольшая черная рамка для фото. Это было изготовлено вручную, по краю шли рельефные изображения, выбитые на металле: пуанты, символ правосудия - весы, а слова «Алисса» и «Торо» были выполнены гладкими белыми буквами.
В рамке была наша фотография, она лежала на моей груди, в моей кровати и улыбалась в камеру. Ее щеки были разгорячено красными, какими они всегда были после секса, и она была одета в одну из моих футболок.
Я помню, как она заставляла меня сделать эту фотографию, настаивая на том, что она «не собиралась делиться ей ни с кем», а просто для себя. Она даже заставила меня улыбнуться...
Я поставил рамку вниз и достал другой объект из коробки: сверкающие серебряные часы с надписью, выгравированной с обратной стороны:
Тема: Ты.
«Я любила тебя, как «Торо», но и люблю тебя, как Эндрю.
-Обри (Алисса)»
***
Мой бокал вина стоял нетронутым в ресторане Арборс, а свечи стекали слоями воска на стол.
Я ожидал свою спутницу с минуты на минуту, но не мог перестать смотреть на часы, которые подарила мне Обри. Она явно продумала каждую деталь, ни один элемент не был ошибочным.
Я обратил внимание на две буквы «А», переплетающихся в углу экрана, и ранее, при солнечном свете, я бы заметил, что мое имя было выгравировано по краю.
- Ты Торо? - Женский голос прервал мои мысли, заставляя взглянуть вверх.
- Да.
Она улыбнулась и заняла место напротив меня. - Я надеюсь, ты не возражаешь, но я постоянный клиент здесь, и официантка спросила, буду ли я то, что обычно, когда пришла. Я сказала ей, что ты будешь то же самое.
- Я не возражаю. - Небольшое чувство вины кольнуло у меня в груди, но этого не было достаточно, чтобы отвлечь меня от преследования того, в чем я нуждался сегодня вечером: секс. Как можно скорее.
Официантка поставила два блюда на пару перед нами, и я проверил время. Я давал этой женщине только один час.
- Итак, в какой отрасли права ты обычно специализируешься? - спросила она.
- В корпоративном праве по большей части, но я также имел дело с конституционным и налоговым.
- Интересно. Ты долго живешь в Дарэме?
- Слишком долго.
- И это твой нормальный стиль жизни? - Она откинулась в своем кресле, проведя ногтями по прозрачному верху платья. - Одна ночь?
- Это проблема для тебя?
- Совсем нет.
Я поднял бровь и посмотрел на нее. На самом деле она была довольно привлекательной: длинные светлые волосы, пышная фигура, и дерзкая грудь.
Физические качества в сторону, мы, казалось, имели много общего. Она была настоящим юристом в соседнем округе, прочитала большинство тех же самых книг, и, судя по тому, что она рассказывала мне по телефону, у нас были одинаковые сексуальные предпочтения.
Наши основные блюда принесли и унесли, разговор продолжался, но часы Обри по-прежнему привлекали мое внимание.
- Тебя что-то беспокоит? - Моя дама помахала рукой перед моим лицом. - Я помню, ты был более разговорчивым по телефону.
- Я в порядке. - Я помахал официанту, чтобы посчитал. - Просто устал.
- Слишком устал, чтобы заняться сексом?
- Для этого я не слишком устал.
Краснея, она скрестила ноги и наклонилась над столом. - Я с нетерпением ждала этого всю неделю.
Я ничего не ответил. Просто подписал чек и встал, протягивая свою руку ей.
Мы прошли через фойе и прямиком к лифту.
Как только двери закрылись, она прижалась губами к моим и запустила свои пальцы в мои волосы.
- Черт... - я застонал, когда одна ее рука скользнула вниз к моему поясу.
Она переместила свой рот вниз к моей шее, в то время как мы поднимались на верхний этаж, прикусив мою кожу. Застонав, она ахнула, когда я схватил ее за талию и поцеловал в ответ, контролируя ее язык своим.
Я стянул резинку с ее хвоста и бросил на пол, закрыл глаза и углубил наш поцелуй, мучительно закусывая ее губу, когда она пыталась вырваться.
Скользнув своим коленом между моих ног, она расстегнула ремень и потянула за молнию. - Как долго мы будем трахаться сегодня вечером?
- Так долго, как захочешь. - Я гладил ее грудь через блузку, просунув руку под бюстгальтер.
- Аах... - прошептала она, когда я ласкал ее сосок.
Двери лифта раскрылись быстро, но наши тела оставались переплетенными, пока мы искали, как пройти к нашему люксу. Ее губы снова сомкнулись на моих, когда мы ворвались в номер, натыкаясь на светильники и комоды.
Она стонала все громче, и теперь, едва контролируя себя, я расстегнул ее платье и бюстгальтер.
Я почувствовал ее руки на своей талии, стягивающие мои штаны на пол, и когда спиной ударился о стену, то понял, что она на коленях передо мной.
Наклоняясь вперед, она двигала руками вверх и вниз по моему члену, прося меня рассказать ей, как сильно я хотел оказаться у нее во рту.
- Я не... - я покачал головой, когда понял, что фантазирую об Обри все время.
- Ты даже не собираешься попросить об этом? - Она улыбнулась, приблизив свою голову.
- Стоп. - Я схватил ее за волосы и легонько оттолкнул.
- Что-то не так, Торо? Ты хочешь сделать мне сначала? Где мне устроиться: на кровати или на стуле?
Я не мог расслышать остальные ее вопросы, образы Обри затуманивали мозг, задевая все мои чувства. И чем больше я смотрел на эту женщину, женщину, которая была далеко не так красива, как Обри, тем больше чувствовал, как смягчается мой член.
Блядь...
Я надел и застегнул свои штаны. – У меня больше нет желания трахнуть тебя. Ты можешь уезжать.
- Извини? - Она сделала глубокий вдох и скрестила руки на груди. - Что ты только что сказал?
- Я сказал, что у меня больше нет желания трахнуть тебя. - Я говорил медленно. - И что ты можешь уезжать. Желаю хорошо провести остаток ночи.
- Ты собираешься выставить меня? Вот так?
- Хочешь, я забронирую тебе другой номер?
- Что случилось с человеком, которого я встретила в интернете? - Она встала. – Это все было показное? Возможно, это такой тип игры, где вы приглашаете женщин, говорите им сексуальные вещи, которые вы, возможно, вычитали в интернете, а затем заставляете их раздеться догола, зная чертовски хорошо, что понятия не имеете, как трахаться?
- Я определенно знаю, как трахаться. - Я сузил глаза. - Я просто больше не хочу этого.
- Я не могу... я не могу поверить... - ее челюсть отвисла. - Ты, блядь, мудак!
- Мудак? Да, черт? К сожалению, нет. Разве двери закрыты, чтобы ты не могла уйти?
Она натянула свое платье и подняла сумочку. - Я поставлю флажок рядом с твоим профилем на Дэйт-Мэтч. И ты знаешь, что еще? Я также собираюсь оставить отзыв о нашей встрече. Я собираюсь убедиться, что…
- Ты обычно разговариваешь, когда одеваешься? - Я перебил ее и сел на кровать. - Я вполне уверен, что это тот случай, который не требует разговора.
Кипятясь, она проскользнула в туфли и выбежала из комнаты, захлопнув за собой дверь.
Я подождал, пока не услышал сигнал лифта и улегся на матрас. Я изо всех сил старался думать о чем-то или о ком-то другом, не об Обри, но она была всем, что приходило на ум.
Что, черт возьми, происходит?
Я смотрел в потолок еще час, не в состоянии избавиться от мыслей, как ее рот ощущался на моем сегодня в офисе. Даже если это было только в течение нескольких секунд.
Мне нужно было все выяснить, поэтому я вытащил телефон из кармана и позвонил ей.
- Алло? - Она ответила на второй звонок. - Алло?
- Почему ты купила мне эти часы, Обри?
- Зачем тебе это?
- Я не знаю, но я прочитал надпись на обратной стороне.
Тишина.
- Мне нужно тебя кое о чем спросить, - сказал я.
- При условии, что я спрошу тебя первая...
- Давай.
- Как ты можешь быть таким непреклонным по отношению к честности, когда ты сам не полностью честен со мной?
- Я был полностью честен с тобой.
- Я начинаю верить, что твое имя на самом деле не Эндрю Гамильтон...
- Так ты все еще преследуешь меня и мое прошлое с помощью интернета? У тебя нет каких-то других увлечений?
- Кто это «EH»? - Ее голос сломался. - Почему эти две буквы висят на всех стенах? Почему они выгравированы на всех твоих запонках?
- Обри...
- Что происходит у вас с Авой? Я видела ее выходящей из твоего офиса на прошлой неделе, и она ухмыльнулась мне.
- Это плохое время для разговора?
- Да. - Она дышала тяжело. - Это очень плохое время. Почему ты просто не повесишь трубку и не пойдешь в Marriott, чтобы ты смог трахнуть кого-то другого?
- Я в отеле Marriott, и я фактически собирался трахнуть кого-то другого.
Она молчала в течение нескольких секунд. - Я не... я не хочу тебя больше слышать, Эндрю.
- Что ты только что сказала?
- Я сказала, что больше не хочу тебя слышать. Не смей, блядь, звонить мне снова. - Она повесила трубку.
Глава 4
Тупик:
Неспособность двух сторон достичь мирного урегулирования.
Несколько дней спустя...
Обри
Мое сердце все еще болело, и хотя я сказала Эндрю никогда не звонить мне больше, и что не хочу слышать его, я не могла двигаться дальше, пока не получила извинений.
Я нуждалась в нем...
Я чувствовала себя очень расстроенной после того, как подарила ему те часы, и я по-дурацки ожидала от него, что он позвонит и скажет: «Я тоже люблю тебя», но он вел себя так, как будто это ничего не значило.
Без стука я открыла дверь в его кабинет и закрыла ее за собой.
Он поднял брови, когда я подошла к его столу, но не повесил свой телефон.
- Да, это будет замечательно, - говорил он в трубку.
- Мне нужно с тобой поговорить, - выпалила я. - Сейчас.
Он жестом пригласил меня сесть, но продолжал говорить. - Да. Это подойдет.
Я села и скрестила руки, стараясь не смотреть на него слишком пристально. Он был абсолютно совершенен сегодня, выглядел сексуальней, чем обычно, со свежей стрижкой и в новом сером костюме. Его глаза смотрели на меня напряженно, как обычно, и я заметила, что он на самом деле носил часы, которые я ему подарила. Он даже подобрал под них запонки.
Может быть, я преувеличиваю, ведь...
- Правильно... - он откинулся в кресле и напечатал что-то на клавиатуре. - Увидимся в восемь часов вечера, Сандра. Номер 225.
Мне стало плохо.
- Так чем я могу помочь вам, мисс Эверхарт? - Он повесил трубку. – По какой причине вы вваливаетесь в мой кабинет без стука?
- Ты трахал уже кого-то другого?
- Это так важно?
- Ты трахнул уже кого-то другого? Да?
- Это имело бы значение?
- Да, это было бы чертовски важно... – это взбесило меня, и я встала. - Ты спал с кем-то еще?
- Еще нет. - Он прищурился и встал, подойдя ко мне. – Впрочем, я не вижу никакой проблемы в этом для вас.
Я посмотрела на его запястье. - Почему тогда ты носишь эти часы, если не чувствуешь то же самое, что и я?
- Это всего лишь часы, и они подходят к моим новым запонкам.
- Ты что, серьезно такой слепой? - Слезы наворачивались на мои глаза. – Ты…
- Я вам говорил давно, что не испытываю чувств, что, если мы когда-нибудь займемся сексом, то это будет конец для нас. - Он заправил прядь волос за мое ухо. - Однако я понимаю, что связался с вами и в личном, и профессиональном плане, в этом есть процент моей вины.
- Процент?
- Вы хотите, чтобы я пригласил бухгалтера фирмы? Я уверен, что он сможет посчитать точную цифру.
- Эндрю... - я была на грани потери.
- Так как мы действительно перешли все границы, а раньше мы фактически были друзьями, я готов вернуться к той договоренности.
Я покачала головой, когда он поднял мой подбородок и посмотрел мне в глаза.
- Мы по-прежнему можем разговаривать ночью по телефону, - сказал он. - Вы можете рассказывать мне о вашем балете, родителях, жизни... И, будучи отзывчивым на ваши чувства, я расскажу вам о своей жизни, но опущу мои ночные свидания до тех пор, пока вы полностью не перестанете думать, черт возьми, будто у нас что-то было.
- Я сказала, что любила тебя... - слова сорвались с моих губ.
- Я сказал вам, что не должны были.
- Ты не можешь действительно быть таким черствым и холодным человеком, Эндрю...
- Что ты хочешь мне сказать, Обри? - Его тон изменился. – Что твоя киска была настолько волшебной, что открыла мне глаза и заставила изменить все на моем пути? Что я не могу жить и дышать без тебя? Это то, что ты ожидаешь от меня услышать?
- Нет. - Я старалась не плакать. - Простое извинение за…
- За пинок твоей любознательной задницы из моей квартиры? - Он впился в меня взглядом. - За попытку предотвратить то, что ты чувствуешь прямо сейчас? Прекрасно. Я сожалею, что не сделал этого раньше.
Я поборола желание плюнуть ему в лицо и отступила назад. Я презирала его. - Ты совсем не такой человек, каким я думала, ты был.
- Хорошо, потому что я уверен, что тот человек довольно жалкий. - Он ненадолго закрыл глаза и вздохнул. - Смотри, Обри...
- Мисс Эверхарт. - прошипела я, подходя к двери. - Мисс. Эверхарт. Блять. Но не волнуйтесь, вам никогда не придется беспокоиться об употреблении этого имени, потому что вы не увидите меня больше.
Я хлопнула дверью так сильно, что зазвенели окна на другой стороне холла. Не обратив внимания на подозрительный взгляд Джессики, я ворвалась на стоянку и бежала всю дорогу до банка.
Сняв каждый доллар со своего сберегательного счета, я позвонила на автовокзал, спросить, сколько стоил билет в один конец до Нью-Йорка.
- Семьдесят девять долларов восемьдесят шесть центов, - сказал оператор. – Будет дешевле на десять долларов, если вы купите билет туда и обратно.
- Мне не нужен билет туда и обратно. - Я начала ехать в свою квартиру. - Вы можете мне сказать, когда следующий автобус?
- Сегодня вечером. Вы хотите заказать его сейчас?
- Безусловно. - Я предоставила данные моей кредитной карты по памяти, и слушала, как она рассказывала о том, что мне нужно было прогуляться по Бруклинскому мосту по возможности.
Затем я повесила трубку, организовала такси и отправила сообщение моей соседке по комнате:
«Кое-что произошло, и я должна съехать как можно скорее... Я буду переводить свою половину арендной платы нашим арендодателем, и поищу способ, чтобы мои вещи были отправлены мне. Свои ключи оставляю под розовым кустом в прачечной. Обри.»
Схватив два больших чемодана из своего шкафа, я набила их тем, что смогла найти, и положила рекомендательное письмо мистера Петрова в кошелек.
В то время как я писала себе напоминание: «У этого мудака все еще есть мои трусики... Надо докупить», позвонила мама.
- Да? – ответила я.
- Извини меня, Обри? - сказала она.
Я закатила глаза. – Привет.
- Намного лучше. - Слышалась улыбка в ее голосе. – Во сколько мне ждать тебя сегодня вечером?
- Ни во сколько. Я не приеду.
- Спаси меня от своих истерик, Обри. Много денег зависит от первого ужина. Хочешь, чтобы мы с отцом забрали тебя?
- Я сказала, что не приеду. Ты не слышала меня?
- Обри... - она понизила голос. - Я пыталась сдерживаться последние несколько недель, но знаешь что? Я сыта тобой по горло, что ты такая чертовски бездумная и эгоистичная по отношению к стремлениям своего отца. Мы снисходительно отнеслись к твоим мыслям о выборах, но, поскольку ты являешься членом этой семьи, я требую, чтобы ты…
- Иди к черту. - Я повесила трубку и продолжила собираться, даже быстрее.
Тема: Такси.
«Мисс Обри Эверхарт,
Ваше такси прибыло по указанному вами адресу. Оно будет ждать ровно пять минут.
-Служба такси Дарэма.»
Я бросилась в ванную и наполнила пластиковый пакет туалетными принадлежностями, затем я поместила их в свой чемодан и вышла на улицу.
- Автовокзал, верно? – водитель такси, женщина, улыбнулась, когда я подошла.
- Да, пожалуйста.
Она взяла мои сумки и положила их в багажник, в то время как я скользнула на заднее сиденье. Я чувствовала, как мое сердце болело с каждой проходящей секундой, и как бы я не пыталась блокировать мысли об Эндрю, образ его лица все равно проник в мой мозг.
Я представляла себе последнюю полноценную ночь, которую мы провели вместе, ночь перед тем, как он выгнал меня из своей квартиры, и независимо от того, как сильно я пыталась разобраться, что произошло в следующую же ночь, я не могла. Все, что я могла делать, это плакать.
Телефон завибрировал возле колена, и я перевернула его в надежде увидеть имя мистера Петрова, но это был Эндрю.
- Алло? – ответила я.
- Что ты делаешь?
- У меня балет по средам... Разве ты этого не знаешь до сих пор?
- Если бы ты на самом деле была на балете, то не взяла бы телефон.
Молчание.
- Обри? - Он казался обеспокоенным. - Ты плачешь?
- Нет. – Я солгала, увеличив громкость радио в машине.
- Что случилось?
- Ничего. Я же сказала…
- Прекрати, черт возьми, лгать мне, Обри, - сказал он. - Что с тобой?
- Меня отправили домой с занятий сегодня.
- Ладно. И?
- Нет «и»... - слезы хлынули с глаз. – Меня никогда раньше не отправляли домой. Он заставил меня чувствовать себя дерьмом сегодня. Он даже сказал дублерше, быть готовой занять мое место, пока я находилась там, а после он сказал мне не возвращаться до следующей недели...