Сегодня должно было состояться открытие нового корпуса приюта. Все были уже в сборе, ожидалось только прибытие из Лондона председателя попечительского совета. В зарослях декоративного кустарника послышалась какая-то возня и вскрики. Мисс Хопкинс немедленно устремилась туда. Однако, подойдя поближе, она услышала рассудительный голос Джека Рейли и остановилась.
— Нет, неправда, — отвечал он какому-то взъерошенному малышу. Лестер, вспомнила мисс Хопкинс, один из пятерых детей, которых привезли к ним накануне. — Никто не собирался тебя обижать. И не маши своими кулаками. Этим ты ничего не добьешься. Если хочешь, чтобы к тебе хорошо относились, то научись уважать других.
Мисс Хопкинс усмехнулась и направилась было к дому, но в этот момент увидела, как из-за поворота выезжает большая машина семейства Пэлтроу. Радостно подпрыгнув, она устремилась ей навстречу…
После шумных приветствий и объятий все наконец расселись и стали слушать выступающих. Маргарет последней заняла место за импровизированной трибуной. Хотя она уже ничем не напоминала испуганную лань, какой казалась когда-то, нелюбовь к выступлениям осталась в ней неизменной. Она набрала в грудь побольше воздуха и оглядела собравшихся.
Дети, как всегда, оставались детьми: мальчишки дергали девчонок за косички, девчонки же о чем-то секретничали друг с другом. Воспитатели пытались призвать их к порядку, педагоги с серьезным видом приготовились слушать председателя.
Сидяший в первом ряду справа Джордж ободряюще подмигнул ей, одновременно удерживая Питера и Лиз, не понимающих, почему им не позволяют подбежать к матери. Три года назад, сразу же после свадьбы, они усыновили только что родившегося Питера, мать которого умерла во время родов, и его годовалую сестру. И ни у кого из них ни разу не возникало никаких сомнений в правильности сделанного.
Сильно пополневшая Оливия с любопытством рассматривала новый корпус. Она видела его впервые. Дом, построенный в том же, что и старый, георгианском стиле, весело смотрел на мир большими окнами. Результаты анализов, сделанных Оливии три года назад, оказались отрицательными, и теперь, ожидая ребенка, она уже не волновалась о том, кто родится — мальчик или девочка. Джонни приехать не смог — сегодня он впервые после окончания университета участвовал в судебном заседании.
Маргарет немного расстроило то, что не вся семья в сборе. Она вздрогнула, неожиданно осознав, что стоит глубокая тишина, а взгляды всех присутствующих направлены на нее. Маргарет откашлялась и произнесла:
— Видите ли… дело в том, что чужих детей не бывает. Все дети — наши, и я рада, что здесь, в Эпплстоуне это понимают.
Она посмотрела в любящие глаза Джорджа. Затем поднялась и направилась к новому зданию, туда, где краснела ленточка, которую ей предстояло перерезать.