— Он мертв, — говорит Мав, его тон лишен эмоций. — Голову нашли на пороге ее дома.
Офелия задыхается, ее руки летят к лицу, когда Мав поворачивается на пятках и идет по коридору, и я слышу его тяжелые шаги на лестнице.
Моя кровь холодеет, глаза крепко зажмуриваются, когда я думаю об этом.
Это может быть чертово совпадение. Вообще ничего.
Кроме того, что Джули живет в Кислотном городе, который находится в самом центре гребаной Вирджинии. Она держится особняком с тех пор, как рассталась с Финли. Я мало что о ней знаю, но знаю, что она хорошая мать.
У нее не было бы врагов, которые могли бы сделать что-то подобное.
Но я? Несвятые? 6? Мы бы, блядь, могли.
Глава 9
Я не могу дышать.
Все, что я могу видеть, это письмо в моей голове.
Мы оба знаем, что на данный момент я — лучшее место для нее и ребенка.
О, ты думал, что психический срыв Люцифера был секретом?
У меня везде есть глаза.
Я могу обещать, что если это случится снова, я не буду ждать Ноктем.
Pedicabo vos et irrumabo.
Я только и слышу, как Маверик говорит мне, что она ушла.
Она ушла.
Она. Блядь. Ушла.
Рот Эллы на моей шее, а я лежу на кровати в комнате наверху в доме, который я никогда раньше не видел, смотрю в потолок, но ничего не воспринимаю.
Ничего.
Элла откидывается назад, садится на пятки, на меня, и расстегивает пуговицы своей белой рубашки уверенными, быстрыми пальцами.
Маверик стоит на коленях рядом с маленькой кроватью, одна его рука тянется к моему горлу, пальцы крепко сжимают мою шею. Он наклоняется ко мне, когда слезы застилают мне глаза, и его рот оказывается над моим.
— Она должна была уйти, — шепчет он, его дыхание прижимается к моим губам. — Она должна была уйти, но она вернется, Люци. Она так сильно тебя любит, — его рот накрывает мой, и я раздвигаю губы, пробуя марихуану на его языке.
Я стону ему в рот, мои руки на его плечах, я хочу оттолкнуть его. Ненавидеть его за то, что он предал меня. За то, что позволил ему забрать ее, но я не хочу дышать. Чувствовать. Я просто хочу почувствовать его вкус.
Элла стоит надо мной на руках и коленях, ее пальцы идут к пуговице моих брюк, и мой инстинкт — сломать ее гребаную руку.
Это не ее.
Я не ее.
Я, блядь, не ее.
Но Маверик убирает руку с моего горла, вместо этого прижимает мои руки к голове, отстраняясь. Я кусаю его губу, желая вернуть его, чувствуя вкус крови во рту. Но он отстраняется, смотрит на меня, загораживая Эллу от посторонних глаз, пока она спускает мою молнию, мои боксеры, мои брюки, до самых колен.
Мое горло сжалось, когда ее тонкие пальцы обхватили мой член, и я смотрю на Мава, сузив глаза, но я не буду бороться с Эллой, и мы оба это знаем.
— Нам нужно найти ее, — шепчу я, мои слова хриплые.
Элла гладит меня, ее хватка тверда. Умелая.
Я прикусываю губу и закрываю глаза, когда Мав прижимает мои руки к матрасу. Я вдыхаю его запах: кожа, марихуана и что-то еще. Подполье этого дома. Где она ушла.
Она ушла.
— Нам нужно, блядь, найти ее...
Но рот Эллы на моем члене, и мои слова заглушаются стоном, даже когда я пытаюсь сесть, напрягаясь против хватки Маверика.
— Вот так, — шепчет Мав мне на ухо, крепче прижимая к себе. Он толкает мою голову в сторону своим носом и кусает мочку уха. Меня пробирает дрожь, когда Элла глубоко заглатывает мой член, и я слышу, как она задыхается. — Просто расслабься, Люци. Хорошо? Просто расслабься. Позволь моей девочке позаботиться о тебе.
Моя спина выгибается, и я прикусываю губу так сильно, что чувствую вкус собственной крови. Это чертовски приятно, а слышать, как она задыхается... черт.
Но нет. Нет, нет, нет.
— Маверик, мы должны найти ее. Он может причинить ей боль. Он может, блядь...
Маверик зажимает мне рот рукой, перебирается на кровать и укладывается мне на грудь, от его веса становится трудно дышать.
Он отпускает мой рот, стягивает свои штаны, и я вижу татуировки на его торсе, когда его футболка задирается вверх, обнажая каждую линию его пресса.
Затем его татуированные пальцы обхватывают его твердый член.
Мои глаза встречаются с его глазами, когда рот Эллы покидает меня, и я почти плачу от потери этого.
— Открой рот, Люци, — мягко говорит Маверик, на его губах появляется ухмылка. У него круги под глазами, и я знаю, что он тоже споткнулся, и я думаю, может быть, он все еще спотыкается, глядя на меня стеклянным взглядом своих голубых глаз.
Но он должен знать, что я не могу этого сделать.
Я не могу жить без нее.
И она беременна.
Она беременна моим ребенком...
Если только это не его ребенок.
Мои глаза сужаются, ярость проникает в меня, когда я снова пытаюсь сесть, но с Мавом на моей груди, удерживающим мои руки, и Эллой на моей нижней половине, я не могу, блядь, пошевелиться.
— Мы должны, блядь, найти ее! — кричу я ему, но он просто поднимает бедра, наклоняется и вводит свой член мне в рот, в то же время я чувствую, как тугая киска Эллы скользит по моему члену после того, как она стягивает с меня штаны до конца.
Блядь.
Я думаю о том, чтобы укусить Маверика, но он сжимает мою челюсть и смотрит на меня суженными глазами.
— С ней все будет в порядке. Она моя сестра. Я не позволю ей пострадать.
Элла стонет позади него, и я вижу, как ее руки перебираются на его плечи, ее ногти впиваются в его футболку, когда она использует его как рычаг, чтобы оседлать меня.
Она чувствует себя так хорошо.
Мои глаза почти закатились назад, когда Маверик сказал: — Она в безопасности, Люци. Позволь нам позаботиться о тебе, хорошо?
Элла скачет на мне быстрее, вся кровать трясется, а Маверик, кажется, злится, вставляя свой член мне в рот, отчего я задыхаюсь.
Она бросила меня.
Я пытаюсь удержать эту мысль.
Она... бросила меня.
Но из-за вкуса Маверика во рту, его члена в моем горле и тугой, влажной киски Эллы, сжимающейся вокруг меня, я не могу думать.
Я не могу делать ничего, кроме как чувствовать.
Маверик двигает бедрами, трахая мой рот.
— Блядь, Люци, — стонет он, слюна капает с уголков моего рта, а я смотрю на него, едва дыша. — Ты так хорош в этом.
От его слов, от того, что он доминирует надо мной, от того, что Элла заставляет меня чувствовать себя гребаным богом, по мне разливается тепло.
Но она снова стонет, называя имя Маверика, хотя это мой гребаный член, на котором она скачет.
Маверик, должно быть, видит что-то в моих глазах, потому что он ухмыляется, глядя на меня, его член все еще находится в моем горле, слюна стекает по бокам моего рта, моя грудь вздымается под ним, сидящим на мне.
— О, теперь ты хочешь вести себя как большой мальчик, которым ты на самом деле являешься? — дразнит он меня, но он вытаскивает свой член из моего рта, проводит большим пальцем по моим губам, его руки лежат у моей головы, когда он наклоняется ко мне. — Это было хорошо, любовничек, но я думаю, что моя девочка может лучше.
Прежде чем я успеваю что-то сказать, он слезает с кровати, наблюдая, как Элла скачет на мне, ее пальцы впиваются в мои бедра, когда она прикусывает губу.
Мав наклоняется и берет ее сосок в рот, потягивая его зубами.