– Отставить разговоры! Рядовой, назовите своё имя! – рявкнул майор.
– Николаев Никита.
– Николаев, без моего разрешения тишину не нарушать, рта не раскрывать, ясно? Я ещё не закончил инструктаж. Все вопросы потом. – Строго заметил Синицын. – Когда вы начнёте уже более или менее сносно проходить это «поле», – он махнул рукой на полосу препятствий, – начнём тренировки на время, по системе ГТО.
Эмилия мысленно застонала. Как же она радовалась на уроках физкультуры в школе и в институте, что родилась девчонкой, и что в армии ей не придётся преодолевать все эти настоящие ужасы, которые в спортзале были в «игровом» варианте! Рано радовалась. Приехали. Кто бы мог подумать, что придя в такое мирное и офисное учреждение, с «сидячей работой», Эмили влипнет как кур во щи, и попадёт в деловые руки к генералу Новикову, как в прямом, так и в переносном смысле. Она с тоской вспомнила тот судьбоносный день. Если бы только Эмми не поленилась тогда встать чуточку раньше и вовремя бы пришла на работу, то не стояла бы сегодня в таком дурацком виде на плацу военной части.
Ледяной, пронизывающий насквозь ветер выхватывал рыжие пряди волос девушки из-под камуфляжной кепки. Пусть она и сшита из специальной пропитанной плотной ткани, но спасительного тепла и защиты не придавала.
Оказывается, пока Эмилия размышляла, майор уже закончил свою речь и теперь проходил вдоль строя новобранцев, и критически осматривал их обмундирование. Остановившись напротив Эмилии, он демонстративно посмотрел на неё выразительным взглядом, исследуя от носков высоких армейских ботинок на шнуровке, снизу вверх. Одежда сидела на ней аккуратно и ладно. Об этом девушка позаботилась ещё дома.
– Боец, назовите своё имя, – произнёс Синицын.
– Фроловская Эмилия.
– Что у вас с глазами, Фроловская? Отставить нервы до девичников!
– Ага.
– И что у вас с лицом? Вы замёрзли? Обещаю вам лично, что в ближайшие тридцать минут вы уже забудете о том, что мёрзли! – пригрозил майор, залюбовавшись синими губами и красным носом Эмилии.
Закончив осмотр личного состава, Синицын, сделав ещё парочку заковыристых замечаний кому-то, зычно скомандовал:
– А теперь, все напра-а-а-а-ву, десять кругов вокруг плаца, марш!
Эмилия тоненько, чуть слышно взвыла. Вот не её это – бег, не её! Первый круг трусцой она честно отбежала за всеми. На втором начала сбавлять темп, не поспевая за своим одышливым ритмом. А третий – вообще плюнула на всё, и пошла шагом. Ведь не убьют же? Зато выживет.
– Фроловская, так кажется? – подкрался к ней майор.
– Ага, – хватая ртом воздух, как рыба на суше, слабо реагируя на внешние раздражители, подтвердила Эмми.
– Нам велено сделать из вас людей, а вы – ползаете, как червяки после дождя. Бегом!
– Не могу. Я сейчас упаду и буду трупом, а не червяком. Вам как лучше, товарищ майор? Труп или червяк?
– Ладно…, но мы слепим из тебя человека, Фроловская! – пригрозил Синицын.
– Ага.
Вот же, прицепился! Эмилия заметила, что уже не одна такая неспортивная плетётся пешком вместо бега. Почему же только ей одной-то выговаривают? Зато она поняла точно: майор был прав. Холодно больше не было.
От распиравших Эмилию эмоций, ей хотелось дерзить и хамить командиру. Но она знала, что в армии шуток не понимают и не терпят. Поэтому, девушка показала спине Синицына язык. Такая вот лёгкая месть. Он тут же остановился и, обернувшись к ней, предупредил:
– Отставить гримасы, Фроловская!
Эмми чуть не упала, запнувшись о свой же ботинок. У него что: на затылке глаза есть? Откуда он узнал? Психолог!
– Бойцы, мы здесь с вами, чтобы получить представление о том, что ждёт вас в июле в «Турнире бесстрашных», на трассе, разработанной для тренировки русского спецназа. Надеюсь, впечатлил? Теперь не будет вопросов, для чего все эти мучения? Так, Фроловская? – спросил Синицын, подойдя ближе к растрёпанной Эмилии.
– Так, – вяло откликнулась Эмми.
– Ну, раз даже у Фроловской не возникло больше вопросов, тогда, вперёд, на штурм полосы препятствий! – скомандовал майор.
Всех присутствующих распределили на четыре роты, по двести человек в каждой, которыми командовали капитаны. А роту, где пыталась затеряться Эмилия, взял лично себе майор Синицын. Вероятно, сам захотел сделать из неё человека.
Каждый из ротных командиров, забрав свою группу, повёл куда-то вглубь воинской части. Рота под командованием майора осталась возле тренировочной площадки. Надежда на то, что на сегодня удастся избежать пытки на этом полигоне, у Эмилии растаяла.