Ну, мыши, может быть, там и действительно не шастали, но советская разведка имела в Лос-Аламосе надежных агентов, настолько хорошо законспирированных, что имена некоторых из них и сейчас, почти шестьдесят лет спустя, хранятся в тайне.
Самая трудная задача нью-йоркской резидентуры состояла в организации связи с этими агентами. В качестве одного из связников и выступала тридцатилетняя Леонтина Тереза Пэтке, полька, родившаяся в США, жена Мориса Коэна, советского агента. Оба впоследствии стали известны как супруги Елена и Питер Крогеры, арестованные в Англии по делу «Бена» — Гордона Лонсдейла, он же Конон Молодый. Они были осуждены на длительный тюремный срок и обменены затем на английского разведчика.
Но все это будет много позже.
А тогда, летом 1943 года, в Сандиа, предместье города Альбукерка, недалеко от Лос-Аламоса, приехала для лечения горла молодая симпатичная женщина. В ближайшее воскресенье направилась на встречу с агентом, но тот не явился. Так повторилось три раза. На четвертый она решила, что если и на этот раз агент не придет, она вынуждена будет возвращаться в Нью-Йорк.
Рассчиталась в пансионате, собрала вещи, сдала их на вокзале в камеру хранения и отправилась к месту встречи.
И… вот оно, счастье! Агент появился с предусмотренной желтой сумкой и торчащим из нее хвостом рыбы. Но… от радости она забыла слова пароля. Оба пережили страшные минуты, бледнели, краснели, обливались потом. Наконец, сознание у нее прояснилось, и слова пароля нашлись.
Агент, имя которого так и осталось неизвестным, передал Леонтине пачку листов бумаги, которую она положила в сумочку, и они расстались навсегда.
Поезд уходил через час. Она немного погуляла по городу, проверяясь. За ней никто не следил. Но когда вышла на перрон, облилась холодным потом: перед входом в каждый вагон стояли полицейские, которые дотошно проверяли документы пассажиров и содержимое их сумок и багажа.
Что делать? Направиться к поезду — значит саму себя посадить на электрический стул. Попытаться бежать? Заметят. Вернуться в пансионат? Вызовет подозрение. Зайти в туалет и уничтожить бумаги? Но их много. Клочки не утонут, она погубит не только себя, но и агента, и дело. Пройти в здание вокзала, посидеть в прохладном буфете за бутылкой кока-колы и сделать вид, что опоздала на поезд. Но что это даст? И завтра, и послезавтра будут те же полицейские. А впрочем!..
Эврика! Она действительно «опоздает» на поезд. Но не совсем. Прибежит в последнюю минуту, когда у полицейских не останется времени для тщательного досмотра вещей. Изобразит потерю билета и его лихорадочные поиски… Сказано — сделано. Зашла в туалет, билет заложила как закладку в книжку, из коробки с клинексами выбросила несколько пакетов и на их место уложила опасные бумаги.
…За три минуты до свистка кондуктора молоденькая, хрупкая женщина с кожаным чемоданом, сумкой, ридикюлем и коробкой с клинексами появилась на перроне и подбежала к своему вагону. Но не тут-то было, двое полицейских преградили ей дорогу.
— Откройте сумку и чемодан и давайте ваши документы.
Она распахнула чемодан и протянула врачебное заключение о необходимости лечения горла.
— А зачем все это? — спокойно полюбопытствовала она.
— Мы проверяем, нет ли у вас информационных материалов и предметов, запрещенных для вывоза из этой зоны.
— Боже мой! Разве что проспекты отелей и пансионатов, — смеясь воскликнула она. Присев и подтянув юбку так, что обнажились колени, стала помогать молодому полицейскому перебирать вещички в чемодане. Тот «клюнул» и с похотливым любопытством стал посматривать на пассажирку.
— А где ваш билет? — спросил второй полицейский, закончив разглядывать заключение врачей.
Леонтина чувствовала себя уже увереннее, вывернула весь чемодан на перрон и стала быстро перетряхивать все предметы «в поисках» билета.
— Куда-то запропастился, а ведь только что был перед глазами, — она разыгрывала фиктивное беспокойство, в то время как истинное овладело ею настолько. что она чувствовала: еще немного, и она не выдержит. Страх и смятение уже начали проникать в ее душу. Она стала суетливо раскрывать «молнию» в сумочке, рванула застежку, и «молнию» заело. А вторая рука, как назло, занята коробкой с клинексами. И тут мелькнула мысль: «Отдам-ка я ее подержать этому молодому». Так и поступила. Полицейский был смущен, но ему пришлось взять коробку с принадлежностями дамского туалета. И вдруг… стал открывать ее. Тогда она сунула ему сумочку. Он отвлекся, начав копаться в косметике и сказал пару комплиментов о качестве ее духов.