«Сейчас сделают круг и станут садиться», — прикинул Григорий.
Ещё через миг, он неожиданно понял, что не может узнать силуэты летящих машин. Солдат пригляделся и осознал, что это не те аппараты, что недавно поднялись отсюда.
Тогда были прекрасно знакомые парню, истребители с красными звёздами на хвостах и на крыльях. Сейчас к базе мчались аэропланы трёх раньше невиданных типов. Судя по массивным обводам, в основном, это были штурмовики и бомбардировщики скромных размеров.
У многих из них, Григорий заметил удивительным образом гнутые крылья, что называются «обратная чайка». Бросались в глаза и неубранные, почему-то, шасси, закрытые обтекателями полукруглого вида. Посадочные стойки смотрелись, как тонкие ноги, обутые в огромные лапти.
Группа чужих самолётов стала вытягиваться в длинную линию. Головные машины немного ускорились, направились влево и двигались так какое-то время. Над посадочным полем возник хоровод аппаратов, идущих один за другим.
Прикрывавшие их истребители оставались, как прежде вне огромного круга. Только теперь боец рассмотрел, что на фюзеляжи и крылья нанесены большие кресты, которые называют тевтонскими. Григорий потрясенно сказал:
— Значит, действительно это война!
Фашистский пилот бросил взгляд сквозь окно, что находилось в полу просторной кабины, и отыскал самую крупную цель. Мужчина решил атаковать длинное здание, которое обозначалось на схеме, как склад боеприпасов.
Лётчик потянул на себя красную ручку, выпустил закрылки аэродинамических тормозов самолёта и убавил обороты у двигателя. Затем, резко крутнул штурвал в правую сторону и перевернул аппарат на сто восемьдесят градусов, колёсами к небу.
Послушная боевая машина тотчас клюнула носом, перевалилась через крыло и перешла в крутое пикирование. Она летела почти вертикально и очень быстро приближалась к земле. Раздался оглушительный рёв воздушной сирены, установленной под брюхом бомбардировщика фрицев.
Вражеский ас бросил взгляд на фонарь, закрывавший кабину. На стекле была нарисована вспомогательная сетка с деленьем на градусы. Немец прикинул угол снижения относительно сторон горизонта и убедился, что всё идёт по инструкции, разработанной в родном фатерлянде.
До поверхности аэродрома оставалось пять сотен метров. На контактном альтиметре загорелась красная лампочка. Пилот крепко сжал ручки управления летательного аппарата и вдавил кнопки сброса.
Находившийся под фюзеляжем, захват отвёл бомбу в сторону, и так сбросил вниз, чтобы она не попала под широкий пропеллер. Тут же включился механизм автоматического выхода из режима пикирования.
Сирена немедленно смолкла. Самолёт стал выравниваться и перешёл в горизонтальный полёт. Он быстро набрал высоту и включился в ту карусель, что вертелась над степью.
Воздушные машины фашистов, с ужасающим рёвом, одна за другой, ныряли к земле и швыряли на головы «варваров» боевые снаряды. После чего, немедленно возвращались назад и продолжали свой хоровод.
С оглушающим грохотом фугасы врезались в деревянные здания и разносили всё в мелкие щепки. Тысячи крупных обломков и огромные тучи дыма и пыли немедленно поднялись ввысь.
Воздух заволокло плотным облаком ядовитого пепла и гари от тут же возникших сильных пожаров. Уши Григория заложило от оглушительного воя сирен и череды мощных взрывов.
Следом за пикирующими бомбардировщиками немцев над взлётным полем появились штурмовики с крестами на крыльях. Они проносились над самой землёй и сыпали на аэродром множество маленьких бомб весом не более десяти килограммов.
Кроме того, они били из авиационных пулемётов и пушек и поливали снарядами с пулями всю площадь воинской базы. От страха Григорий зажмурил глаза. Боец упал на дно небольшого окопа, сжался в комок и, не понимая, что делает, закрыл руками голову в каске.
Потом парень услышал, как где-то загрохотал ручной пулемёт. Следом за ним послышались одиночные выстрелы из трёхлинеек. Только тогда молодой человек вспомнил о том, что у него есть винтовка.
Он передёрнул затвор и вогнал в длинный ствол блестящий патрон. Затем, напряжённо вздохнул, приподнялся над бруствером и глянул наружу. То, что увидел Григорий, едва не заставило парня вновь опуститься в небольшую ячейку.
Прямо на красноармейца летел самолёт проклятых фашистов. Штурмовик мчался над степью и стрелял из многих стволов. Десятки двадцатимиллиметровых снарядов вгрызались в иссохшую землю и во всё остальное, что встречалось у них на пути.