— Вэээх! Да когда ж вы спать ляжете-то? — сильно зевнув, зло пробурчал я. Найти в трёх десятках домов нужный было нетрудно, благо Кречетово не такое уж и большое село почти в жопе мира. Видимо, поэтому оно и было выбрано как запасной аэродром для верхушки нашей бандитской группировки. Для себя я уже давно определил, что с этими людьми больше не хочу иметь ничего общего, но всё же последние два года я работал в их коллективе, и это оставляло свой отпечаток.
Мог ли я убить тех двух ребят в бытовке у мастерской? Вполне, лишние двадцать ОС никому не помешают. Но почему я не сделал это на самом деле? Скользкий момент, который нужно прояснить сначала для самого себя, а не жить потом, вспоминая свои ошибки, или переживать какие-то рефлексии, свойственные ветеранам войны, когда они делали то, о чём потом жалели. Всё же, хоть я и стал игроком системы и убивал уже не один раз, как до, так и после миссии, но безвольной машиной для убийства становиться так-то не хочется. Иначе крыша поедет рано или поздно.
— Вот дерьмо… — пристроившись под деревом почти в километре от «буйного» домика, я решал, как правильней будет сейчас поступить. Не оправдывая свой будущий поступок защитой близких или своей жизни, а что будет правильней сделать вообще, для народа или страны. Как я уже не раз говорил, бандиты не всегда само зло во плоти, частенько это своеобразная прослойка связующих звеньев между разными бизнесами, что в любой другой ситуации и вовсе бы не взаимодействовали между собой. Так что даже на первый взгляд незаконность этих самых действий порождает рабочие места для сотен вполне порядочных граждан, обеспечивая их стабильной зарплатой и какими-то гарантиями по сохранению жизни и собственности. Понятное дело, что это не идеальная версия общества для людей в целом, но она уже работает, и вполне неплохо. Стоит ли всё это рушить?
Под такие мысли не хотелось ничего делать. Свалил бы себе к родным в Гроново, пожили б там, потом опять переедем, если запахнет жареным…
— А потом не успеем… Ладно, как будто есть другой выбор. — говорил я сам с собой, одновременно тренируясь вслепую выхватывать АКМ из пространственного кольца. Рефлексы, знаете ли, надо нарабатывать практикой.
Шум на участке прекратился лишь ближе к трём часам ночи. Но и тогда я остался валяться под деревом, наблюдая, как редкие пары-одиночки выходили на перекур или в нужник на участке. М-да, поди отвыкли от таких удобств, но люди там опытные и пару дней потерпеть могут, случайно не помрут, так что помочь надо будет обязательно.
Подходил я, не таясь, всё же люди — это не звери, а благодаря усиленному зрению и слуху я знал, что все собравшиеся там «уважаемые члены общества» сейчас находятся в состоянии тотальной «нажратости», да так, что в их крови сейчас больше алкоголя, чем этой самой крови. В итоге никаких часовых, сигнализации и прочего. Вот так спокойная жизнь расслабляет даже тех, кто должен жить в страхе и постоянно оглядываться. С другой стороны, чего им здесь боятся? Менты наверняка куплены, Надежин об их базе ничего не знает, а делать в такой жопе мира особо и нечего, только бухать, да три последние в деревне бабы использовать. Да, это я тоже успел рассмотреть за пару последних часов.
Утренняя заря ещё не показалась на горизонте, а я уже перепрыгнул невысокий заборчик со стороны заросшего сорняком огорода. Свет в окнах дома уже давно не горел, и я незаметно подобрался к входной двери. Тут уже надо решать, как действовать дальше: медленно и аккуратно или быстро и резко.
«Медленно и аккуратно, ещё живых языков надо оставить», — выбрал я для себя вариацию действий и проявил из карты системный кинжал. Всё же, сразу начав палить со всех стволов, я могу ненароком убить нужных мне людей, а ненужные останутся живы и в пьяном угаре ещё по мне выстрелят. Понятное дело, что активированная боевая форма и защитная аура не дадут навредить мне даже огнестрелу в пьяных руках братвы, но опять же, рикошеты в других… Блин, знали б мои бывшие руководители, как я сильно переживаю за их жизни, сто раз бы подумали перед моим увольнением.
— Ху! — выдох, вдох, резко тяну едва успевшую скрипнуть дверь на себя — и тишина. Только одинокий, но не менее могучий храп доносится из глубины дома. Что поделать, излишки профессии — частые переломы челюсти и носа дают о себе знать в дальнейшем самым неожиданным и неприятным образом. А ведь жена потом точно будет жаловаться, так что ради Бога, если не умеете драться — не начинайте и не лезьте в эти дела, целее будете.
Зайдя внутрь с усиленным зрением, я чуть ли не сразу увидел парочку алкашей, развалившихся на полу. Ну хоть ковёр под ними лежал какой-то, хотя рисунок разобрать я уже был не в силах, всё же есть предел у этого навыка, и чётко я видел только силуэты предметов, ну и людей, а вот какая на них одежда или что именно в той тарелке на столе, уже было неясно. А ну-ка, усиленное обоняние я активировал зря, ведь из соседней комнаты потянуло свежей блевотиной, и этот запах ударил в мозг, заставив вновь вернуть усиление зрения. Фу, вот дерьмо, прям как животные.