Буфет располагался за пределами особо охраняемой зоны, однако проблем не возникло ни при выходе из спецархива, ни по возвращении. Суровые тетеньки, охрана и милиция сделались расслабленно-лояльными и даже не взглянули на прицепленный к нагрудному карману пропуск.
И кофе в буфете подали не абы какой, растворимый, а натуральный. Правда, из кофемашины, а не сваренный вручную. Впрочем, для общепитовского заведения и это следовало считать высшим пилотажем.
– Сливки?
Столик был застелен ослепительно-белой скатертью, с которой почти сливались белоснежные чашки, сахарница и прочие кофейно-чайные причиндалы. Все в тон ровным красивым зубкам Варвары.
– У вас тут… весьма… на уровне, – промямлил Зимин, почему-то невольно краснея.
– Государственное учреждение культуры. – Варвара пожала плечами. – Наше министерство очень требовательно. В культуре нет мелочей, как и в медицине. Это ведь тоже здоровье граждан, только моральное.
– Моральное? – Леонид хмыкнул. – Не думал, что есть еще и такое здоровье.
– Классификация Всемирной организации здравоохранения определяет два вида: физическое и душевное, оно же психическое, но советская наука давно опередила косную западную систему и расширила понятие здоровья.
– Да, да, я понимаю. – Зимин уткнулся взглядом в чашку.
Пенка на поверхности кофе медленно плыла по часовой стрелке, образуя ближе к стенкам чашки орнамент, напоминающий дизайн олимпийской формы сборной СССР. Иностранные туристы называли его «русским узором» и скупали шмотки с такой раскраской тоннами. Естественно, в том, что пенка образовала «русский узор», не было никакой иллюзии или совпадения. Новейшие советские технологии, только и всего. При желании можно запрограммировать чашку так, что на поверхности налитого в нее напитка возникнет любая пенная надпись, например, «Слава КПСС», ничего сложного. Другой вопрос, не будет ли это выглядеть кощунственно и даже провокационно? Ведь пена – штука поверхностная, зыбкая и короткоживущая.
– Вы серьезно погрузились в свою работу, это делает вам честь.
– Простите меня, Варвара. – Леонид не поднял взгляд. – В этом история всей моей жизни. И побед, и поражений. Все из-за моей способности уходить в работу с головой.
– Разве такая целеустремленность может привести к поражению?
– В личном плане – запросто. – Зимин наконец решился коротко взглянуть Варваре в глаза.
Больше она вроде бы не «гипнотизировала». Во всяком случае, Леонид не завис. Но очарование никуда не делось. Видимо, уже подсел.
– У вас произошел разлад в семье? – Варвара будто бы спохватилась и вскинула руки. – Ой, простите! Лезу куда не следует.
– Ничего страшного. – Леонид вздохнул. – Я сам виноват. Мы прожили пять лет, и все это время работа была для меня на первом месте. Жена не выдержала и ушла.
– Как печально. – Варвара тоже вздохнула, но одновременно принялась накручивать на палец непослушный локон. – И как аморально. Разрушать ячейку советского общества из-за гипертрофированного эго.
– Нет, она… не была эгоисткой. Имелись другие нюансы.
– Простите еще раз, я вижу, вам эта тема неприятна. Лучше расскажите о работе, раз уж вы так ей преданы. Есть польза от наших документов?
– Да, конечно. – Леонид сделал очередной глоток и только теперь понял, что кофе очень даже хорош. Государственное снабжение культурных учреждений раскрылось с новой стороны. Раньше-то Зимин думал, что все лучшее у частников. Ну, кроме военной и космической продукции. – Придется серьезно потрудиться, но это мне только в радость.
– Что-то вам непонятно? Вы скажите, возможно, я помогу. Не сама, конечно, пришлю на помощь специалистов.
– О-о, не беспокойтесь, Варвара. Вы и так уже помогли. То, что я обнаружил в синей папке…
– А знаете, как эти документы попали в архив? – Варвара повела себя странно. Во-первых, перебила, что никак не вязалось с ее прежней деликатностью. А во-вторых, подалась вперед и округлила глаза, словно сигнализируя Леониду, что следует придержать язык и незаметно сменить тему.
«Незаметно для кого? Кругом полно жучков и нас подслушивают? Да что творится, черт побери?!»
– Думаю… – Зимин собрался с мыслями, – обыкновенно попали, как и все остальные, из архивов Министерства обороны. После того, как их рассекретили.