Но я даже не волновался, потому что был уверен, что наш командир эскадрильи, Герой Советского Союза, меня обязательно найдет и выручит. Но время шло, а меня никто не выручал… Уже потом я узнал, что мою фамилию дежурный не показал ни в каких сводках. Таким образом, мой командир эскадрильи не знал, где я нахожусь. На третий день привезли в трибунал и вкатили три месяца штрафбата, да еще и ордена сняли. Сурово, но справедливо. Обижаюсь на себя!..
Когда привезли на фронт, я только десять дней провел в окопах на передовой и заболел воспалением легких.
Признаться, я взял тогда Алешу Грачева вовсе не потому, что надеялся сделать из него за неполных три месяца разведчика. Нет! Каюсь: взял его скорее из этакой офицерской солидарности. Пусть, подумал, побудет в разведроте. Летчики, так нужные в небе, на земле тоже не валяются!
Он же очень быстро сошелся со всеми разведчиками, подружился с Ярцевым и скоро стал ходить с ним на задания.
Ярцев с Авдеенковым и Грачевым намеревался переходить линию фронта сегодня же ночью. Одежда на них была обычная: куртка из пятнистой маскировочной материи и такие же штаны, выпущенные поверх сапог. Вот только пилотки они надели немецкие, хотя захватили с собой и наши. Автоматы, пистолеты, гранаты, ножи и компасы попросили дать им немецкие.
Генерал Анисимов оказался аккуратным. Ровно через два часа пришел к нам в сопровождении вернувшегося из поездки в штаб армии нашего Кузнецова. Они проверили план операции, представленный Ярцевым. Сделали некоторые поправки в отношении возможных мест возвращения и после тщательной проверки знания участниками задачи, пароля и отзывов генерал Анисимов дал согласие на выход группы. Но только не сегодня, как хотел Костя, а завтра ночью.
Анисимов одного не сказал ни Ярцеву, ни мне, ни даже Ванину: эта задача поручалась не одной группе Ярцева. Для верности это же задание поручалось выполнить почти одновременно четырем разным группам, составленным из лучших разведчиков фронта.
Две группы уже отправились вчера ночью с разных участков фронта. Завтра ночью уйдет Ярцев, а послезавтра будет послана еще одна, последняя группа. Ценный пакет с подлинными документами должен был получить тот разведчик, который придет к Марии Ивановне первым. Остальным она должна была вручить только копии тех бесценных для нашей Родины документов. Об этом никто, кроме командующего фронтом, Анисимова, нескольких офицеров разведки фронта и самой Марии Ивановны, не знал.
Сводка погоды, доставленная для генерала Анисимова из гидрометслужбы фронта, давала такой прогноз: «В течение недели ожидается слабый юго-западный ветер, без осадков, температура воздуха — ночью плюс 3 — плюс 5, днем плюс 8 — плюс 10 градусов».
Это очень обрадовало Ярцева, потому что не нужно было утепляться, легче идти. Казалось, Ярцев все предусмотрел, все продумал…
В час ночи их маленькая группа вышла. На участке перехода их ждали Анисимов, Кузнецов и я.
Когда Ярцев подошел к передовой, луны уже не было, а небо усеяно множеством маленьких, сверкающих звезд. С краю небосклона лениво повисла Большая Медведица.
Ярцев решил перейти, вернее, переползти нейтральную полосу на участке второго батальона нашего третьего полка. Тут нейтралка была не заминирована, и у немцев, как показала аэрофотосъемка, проходило не шесть, как везде, а только две извилистые линии окопов. Нейтралка была очень широкой, метров четыреста, ровной как стол, без кустиков и деревьев, кроме того, вражеские окопы располагались на небольшой возвышенности. Нейтралка отлично просматривалась противником, и потому, вероятно, ее не минировали.
Переползти нейтралку незамеченными для трех отличных разведчиков не представляло особого труда, тем более что пятнистые куртки и такие же штаны отлично сливались с пятнистой темно-бурой осенней землей. А вот переползти шесть немецких линий траншей, если бы они были, почти невозможно. Поэтому и выбрал Ярнев этот участок с широкой открытой нейтралкой, зато только с двумя линиями вражеских окопов впереди, — без шести линий…
Они поползли и провалились в черную бездну ночи…