14 августа помощник начальника разведки 158-й дивизии капитан П. П. Рассохин обеспечивал переход разведывательной группы старшего сержанта М. В. Явлинского во вражеский тыл в районе самого города Расейняй. Едва успели выполнить эту задачу, как фашисты крупными силами пехоты и танков предприняли ожесточенные контратаки с флангов и окружили город. Рассохин с небольшой группой бойцов отошел в здание церкви.
Двенадцать раз гитлеровцы пытались захватить это здание. Но все атаки отбивались с большими для врага потерями. Однако положение разведчиков становилось все более и более критическим: кончались боеприпасы. На исходе ночи, когда, казалось, не было уже никакой надежды на спасение, капитан Рассохин обнаружил участок, откуда огонь велся реже. Через окно удалось незаметно покинуть церковь. Затем последовал стремительный бросок. Вслед за ним — короткая схватка. Вся группа вырвалась из осады.
Тем временем разведчики во главе со старшим сержантом Яглинским, даже не предполагая, что их товарищи попали в такую переделку, изучали берега реки Митва, находившейся за линией фронта. Удалось установить, что на западном берегу подготовлены окопы. Значит, именно здесь противник предполагает организовать оборону. А какие еще у него планы? Явлинский рассудил, что для получения ответа на этот вопрос лучше всего попытаться захватить пленного.
На рассвете подкрались к какому-то хутору и стали наблюдать за домом. Долгое время ничто не нарушало тишины. Потом послышался скрип двери. Кто-то вышел на улицу. Присмотрелись — гитлеровский солдат. Но сколько их еще осталось в помещении? Не зная этого, было рискованно поднимать шум.
— Будем брать тихо, — скомандовал Яглипский.
Один из разведчиков обогнул дом, неожиданно выскочил из-за угла и схватил немца за горло. Мгновенно подбежали еще двое. Через полминуты солдат был уже в кустах. Рот заткнут, руки связаны. Удача? Нет! Точный расчет, безукоризненное понимание друг друга, профессиональное мастерство, если хотите. Таков был старший сержант Михаил Яглинский! Его хорошо знали пе только в своей дивизии, но и во всей 39-й армии.
Как-то, беседуя с начальником разведки дивизии майором Д. С. Кравчуком, я высказал мнение, что Яглинский заслуживает представления к присвоению звания Героя Советского Союза. Дмитрий Семенович сразу же согласился со мной. Пошли к начальнику штаба дивизии.
— Я и сам хотел об этом говорить с начальством, — оживился он. — Но как-то не решался. Ведь Яглинский— разведчик. Значит, первое слово за вами.
Однако вскоре 158-я стрелковая дивизия вместе с ее разведротой, в которой служил Михаил Яглинский, была передана от нас другому объединению, даже другому фронту. При прощании я напомнил майору Кравчуку о нашем разговоре.
— Непременно представим, — заверил он. — Я напишу.
И действительно, в ноябре я получил от него сообщение о том, что командование дивизии представило Явлинского к высшей награде. А в марте 1945 года я с удовлетворением узнал, что на гимнастерке Михаила Васильевича Яглинского появилась Золотая Звезда Героя.
Более месяца 39-я армия провела в обороне на расейняйских позициях, известных военным историкам еще со времен первой мировой войны. Гитлеровцы чуть ли не каждый день пытались контратаковать нас, но эти попытки не приносили им успеха. Наши части и соединения успешно отражали их, готовясь одновременно к новому Удару.
Что касается разведчиков, то им в этой обстановке скучать не приходилось. Только в сентябре они более 300 раз ходили в поиски и засады, захватили более 40 пленных. Постоянная активность разведгрупп оказывала на противника еще и чисто психологическое воздействие.
Помню, как-то при мне допрашивали пленных офицеров 252-й пехотной дивизии. Когда все основные вопросы были заданы и на них мы получили исчерпывающие ответы, я через переводчика спросил, что думают гитлеровцы о нашей войсковой разведке. Вопрос этот пе был праздным. Иногда полезно взглянуть на свою работу глазами врага.
— Я выскажу свое мнение, — ответил немецкий офицер, — и прошу только об одном: не подумайте, что я пытаюсь льстить вам. О своей судьбе я не беспокоюсь. Для меня война кончилась. Поэтому я говорил и буду говорить только правду.
Далее он рассказал, что немецкие солдаты чувствуют себя настороженно. И одна из причин этого заключается в том, что русские разведчики беспокоят их ежедневно. Когда удается обнаружить разведывательную группу и обстрелять ее, наступает временное успокоение. Но именно в этот момент с тыла нападает другая группа, уничтожает солдат, захватывает их в плен.