Вскоре мы читали в «Правде» правительственное сообщение: «Совет Народных Комиссаров СССР, Народный комиссариат обороны СССР и Центральный Комитет ВКП(б) с глубоким прискорбием извещают, что 18 февраля скончался от тяжелого ранения, полученного на поле боя в Восточной Пруссии, командующий 3-м Белорусским фронтом Черняховский Иван Данилович — верный сын большевистской партии и один из лучших руководителей Краспой Армии.
В лице тов. Черняховского государство потеряло одного из талантливейших молодых полководцев, выдвинувшихся в ходе Отечественной войны…»[9]
Я видел многих солдат, сержантов, офицеров, которые читали и перечитывали это сообщение со слезами на глазах. И горе этих людей было понятно. Все, кто знал Ивана Даниловича, относились к нему с глубоким уважением. Его любили за человечность, за высокую требовательность, сочетающуюся с внимательным отношением к подчиненным, за доступность и простоту.
Вспоминается мне последняя встреча с ним. Это было в ту пору, когда части 39-й армии находились уже за рекой Дайме. Командующий фронтом приехал на наблюдательный пункт генерала И. И. Людникова.
— Хорошо шагаете! — воскликнул он, выходя из машины. — Теперь, когда эта чертова речка позади, передам в ваше подчинение еще один корпус — тринадцатый гвардейский. — Склонившись над картой, он продолжил: — Задача — окружить северную часть Кенигсберга, прорваться в район Байике. Вот где, Иван Ильич, я хотел бы с вами в следующий раз встретиться!
Части армии выполнили свою задачу. Но, увы, встреча с генералом И. Д. Черняховским не состоялась.
Все мы были еще полны горькими мыслями о безвременной кончине генерала И. Д. Черняховского, когда гитлеровцы, как и предполагалось, попытались нанести встречные удары: один со стороны Земландского полуострова, другой из Кенигсберга. Начались они мощной артиллерийской подготовкой, в которой принимали участие корабельные орудия. Вместе с командующим армией я находился на его наблюдательном пункте, наспех оборудованном в полуподвальном помещении разрушенного здания. Вокруг рвались тяжелые снаряды, гудела земля, но в душе была полная уверенность, что наши соединения и части не дрогнут, выстоят. Так оно и вышло. Лишь на отдельных участках гитлеровцам удалось несколько продвинуться вперед. Но и там положение вскоре было восстановлено. Фронт временно стабилизировался.
Маршал Советского Союза А. М. Василевский, которому Ставка Верховного Главнокомандования поручила командовать 3-м Белорусским фронтом после гибели генерала И. Д. Черняховского, поставил перед войсками задачу основательно подготовиться к решающему штурму Кенигсберга. Гарнизон вражеской крепости к тому времени насчитывал более ста тысяч солдат и офицеров. В их распоряжении были мощные укрепления, огромные запасы оружия, боеприпасов, продовольствия. Кроме того, существовала пятикилометровая полоса вдоль железной дороги, связывающей город с портом Пиллау. Судя по всему, предстояли тяжелые бои. Без потерь, как известно, не обходится ни один бой. Но терять людей на заключительном этапе сражений (в том, что крах гитлеровской Германии близок, уже никто не сомневался) было особенно больно и обидно. Поэтому мы готовились, готовились и еще раз готовились. И снова сотни наблюдателей засекали огневые точки врага. И снова уходили в тыл противника группы разведчиков. Радиограммы, письменные донесения, устные доклады… Все больше и больше условных знаков появлялось на наших картах. Все ближе становился заветный день — день решительного штурма фашистской крепости, цитадели прусского милитаризма.
ЕСЛИ ВРАГ НЕ СДАЕТСЯ…
Наступил март 1945 года — первый месяц весны. Мы были глубоко убеждены, что это последняя военная весна. Наши войска вели бои в Венгрии. Чехословакии, па территории фашистского рейха. Гитлеровцы ожесточенно сопротивлялись. В районе озера Балатон они даже перешли в контрнаступление. Но каждому было понятно, что это лишь отчаянные попытки отсрочить, оттянуть окончательный крах.
Войска 3-го Белорусского фронта накапливали силы для решающего удара в Восточной Пруссии. День и ночь шли эшелоны, автомобильные колонны с вооружением, боеприпасами, продовольствием, личным составом.
В разведотделе штаба продолжалась напряженная, не прерываемая пи на час работа. Характер предстоящих боев определял паши главные задачи. Впереди — штурм крепости. Следовательно, основные усилия разведчиков должны быть сосредоточены на вскрытии и уточнении системы укреплений врага, выявлении слабых звеньев в его обороне. И должен сразу заметить, что задачи эти решались в весьма сложной обстановке.