— Я не голодна, Эмир-бей, спасибо за заботу.
— Да, я забочусь о тебе, Ясемин, — он проходит внутрь и садится напротив, — и хотел бы делать это уже на законных основаниях.
Подавляю раздражение, не позволяя себе ничего, что могло бы оскорбить мужчину. И при этом лихорадочно обдумываю, как бы так сказать, чтобы до него дошло — я не выйду за него замуж.
— Не трудись, я знаю все, что ты хочешь сказать, — опережает меня Дениз, не дав даже открыть рот. — И на один твой довод у меня есть десяток своих. Просто подумай, какие возможности и перспективы открываются перед твоей дочерью. Разве ты можешь лишить ребенка всех этих благ? Думаешь, она когда вырастет, скажет тебе спасибо?
— Запрещенный прием, эфендим, — говорю тихо, прогоняя внутреннюю дрожь. — Лале это удар ниже пояса.
Эмир знает, чем меня можно зацепить. Все эти годы наблюдал за мной со стороны и сделал свои выводы. Я в самом деле готова на многое ради дочери, и ее будущее для меня на первом месте. Но это вовсе не значит, что я готова ради этого жить со стариком.
— Это разумные доводы, — возражает Эмир, — и ты когда успокоишься и начнешь рассуждать здраво, придешь к тем же выводам.
— Ладно, — не спорю, — но скажите, почему Лале не сможет получить все это как внучка Озденов? Почему вы настаиваете, чтобы она была представлена свету исключительно как ваша дочь?
— Я уже отвечал на этот вопрос, — Эмир надменно поджимает губы, — потому что все и так считают ее моей дочерью.
— Простой ДНК-тест снимет этот вопрос, — отвечаю решительно, глядя в полные скрытого гнева глаза. — Это не самая хорошая идея давить на меня через Лале.
— Ты не шутила, когда говорила, что будешь выбирать из моих сыновей? — прищуривается Эмир.
— Нет, эфендим, — твердо выдерживаю взгляд.
— Выбрала? — он едва сдерживает гнев. И я выпаливаю:
— Да, это Доган.
Эмир молча сверлит меня испытывающим взглядом, шумно выдыхает и так же молча покидает беседку. А я сломя голову несусь в комнату Догана. К счастью, успеваю его перехватить, мужчина как раз собирался уходить.
— Отвези меня к Дамиру, Доган, — вцепляюсь в лацканы его пиджака, — прошу, позволь мне всего пару минут с ним поговорить. И я дам тебе свое согласие.
— Правда? — в глазах парня вспыхивает надежда. Киваю, продолжая сминать дорогую ткань. — Смотри, Ясемин, ты пообещала.
Мы садимся в машину, но только успеваем выехать за ворота, как глохнет мотор.
— Подожди здесь, я сменю машину, — говорит Доган, и я выхожу из автомобиля. К нам подходит бедно одетый пожилой мужчина и жестами просит милостыню.
Мне бросается в глаза косматая седая борода и такие же седые длинные волосы. Так и подмывает взять ножницы и все это остричь.
— Брат, зачем выпрашивать еду? — обращается к нему Доган. — Здесь ты можешь заработать на сытный обед. Вон на заднем дворе выгружают продукты. Иди помоги, скажи что я разрешил, и тебя накормят.
Нищий попрошайка радостно кивает и бежит на задний двор, припадая на левую ногу, а я смотрю ему в спину и не могу понять, почему мне хочется побежать за ним.
Наконец хоть кто-то из этой семейки проявил благоразумие. Я, конечно, не рассчитывал проникнуть во двор дома Денизов, максимум на то, что увижу Ясю.
Так что мне можно сказать сказочно повезло. Если можно считать везением половину грузовой машины, забитой продуктами. Как будто здесь не жилой дом, в котором живет одна семья, а отель с системой ультра-олл-инклюзив.
Хотя возможно я к Денизам несправедлив. На них работает много людей, и если их кормить, то как раз столько продуктов и нужно.
— Брат, помогай, раз нанялся, чего рот разинул? — кричит один из работников. Приходится впрягаться.
После алычи и удобрений ящики с продуктами кажутся детской забавой. Но спустя полчаса грузовик почти разгружен, а я все еще не придумал, как мне остаться в доме.
Ответом на мои безмолвные взывания к небесам звучит за спиной голос Ибрагима.
— Брат, ты уже закончил? Не поможешь мне отнести лестницу на ту сторону сада?
Молча киваю, он показывает на хорошо знакомую мне стремянку. Взваливаю стремянку на плечо и шагаю по вымощенной дорожке. Ибрагим бежит следом.
— Постой! Не спеши! Аккуратно неси, не урони. Это хорошая лестница, дорогая.
Перехватываю стремянку под мышку, разворачиваюсь на ходу, и Ибрагим-бей от хорошего толчка под зад падает на колени в траву.
— Шайтан… тьху, Дамир-бей, это ты? — шипит он сквозь зубы.