Нас отвлекли восторженные крики моей матери и Сары, увидевших нас с Башем. Сара снова стала больше похожа на ту девушку, которую я встретила на кухне, — взбалмошную, но здравомыслящую. Они с мамой сделали тысячу фотографий, на которых мы с Башем позировали, как модели. Себастьян был на удивление терпелив. С другой стороны, он держал меня в своих объятиях, а его сестра была счастлива, поэтому я решила, что он не возражал против того, чтобы продлить этот момент.
Мы оставили мою маму и Сару болтать на лужайке перед домом, чтобы встретиться с нашими друзьями в доме Бекс для новых фотографий, а затем наша группа погрузилась в лимузин. Когда я сообщила Бекс, что пойду на выпускной с Себастьяном, она пригласила Элайджу, и он с радостью согласился. Гейб и Хелен были в паре, хотя я не думала, что между ними есть какие-то чувства.
Гейб достал из внутреннего кармана пиджака фляжку.
— Кто со мной?
Хелен пошевелила наманикюренными пальцами.
— Дай-ка сюда, милый.
Флягу передали каждому по кругу. Я сделала большой, обжигающий глоток, но остановилась на одном. У меня не было ни малейшего желания напиваться. Я была просто… счастлива. Мне нужно было многое обдумать и решить, но не сегодня.
Гейб наклонил подбородок к Бекс и Элайдже, которые уютно устроились рядом друг с другом.
— Знаешь, меня предали.
Бекс ухмыльнулась ему.
— О? Это потому, что на мне платье, которое ты выбрал для себя?
Гейб ударил себя в грудь тыльной стороной кулака.
— Ладно, во-первых, откуда ты об этом узнала? Хозяйка магазина сказала мне, что сохранит в тайне мою любовь к кружевным платьям.
Бекс фыркнула.
— Но во-вторых, ты обещала мне себя, когда мы были детьми. Как ты можешь быть с другим мужчиной? Мы же обручены!
Элайджа усмехнулся, сжимая руку Бекс.
— Извини, братан. Кто не успел, тот опоздал.
Бекс покачала головой.
— Так Хелен почувствует себя пустым местом.
Опрокинув флягу, Хелен вытерла кончиками пальцев накрашенные губы.
— О, я в порядке. Мне плевать на то, что делает Габриэль.
— Видишь? — Гейб поднял флягу, словно произнося тост. — Мы абсолютно свободны, не считая Элайджи. Мы были друзьями, но теперь мне придется убить этого парня.
Их подтрунивание продолжалось, и я усмехнулась Себастьяну.
— Почему все наши друзья — чокнутые? — прошептала я.
— Потому что в сравнении с ними, мы кажемся себе вполне здравомыслящими.
— О, — я подняла палец. — Это верно.
Наш лимузин подъехал ко входу в школьный спортзал, где проходили танцы. Школьники в официальной одежде выстроились вдоль стен у двери, и все больше народу стекалось внутрь. Мы присоединились к этому потоку, мальчики следовали за девочками, и мы все вместе вошли внутрь.
Как только мы переступили порог спортзала, меня окружили громкая музыка и сверкающие огни. Танцпол уже был полон нашими танцующими одноклассниками. Я не могла выделить кого-то конкретного. Это была сплоченная группа, двигавшаяся как одно целое в одном ритме.
Себастьяна обхватил меня за талию и приблизился губами к моему уху.
— Ты хочешь танцевать? Или сидеть и смеяться?
— Танцевать, конечно. Потом сидеть и смеяться.
Хеллс уже подняла руки над головой, покачивая бедрами под только что зазвучавшую песню в стиле рэп, а Бекс прыгала на месте. Элайджа и Гейб не могли бы выглядеть менее заинтересованными, даже если бы попытались.
— Я думаю, мы устроим девичий танец, — сказала я.
Баш поцеловал меня в подбородок.
— Я слежу за тобой. Если кто-то мужского пола попытается тебя облапать…
— Я знаю, знаю. Ты убьешь ублюдка, — усмехнулась я в ответ своему сумасшедшему парню, и блеск в его глазах сказал, что да, он сделает это и не почувствует угрызений совести.
Хеллс, Бекс и я начали танцевать друг с другом в тесном кругу. Музыка была слишком громкой, чтобы разговаривать, поэтому мы не разговаривали. Я так давно так не танцевала (наверное, с первого курса), что до этого момента не понимала, как мне этого не хватало.
Я закрыла глаза, чувствуя ритм песни, но тут кто-то столкнулся со мной, отбросив меня на шаг или два назад. Я распахнула глаза и, рассмеявшись над собственной неуклюжестью, схватила за руку Бекс, чтобы не упасть.
Сквозь толпу мой я заметила Нейта Бергена. Перед ним, наклонивши вперед, стояла девушка (не Елена), он в танце терся о ее задницу, но его глаза уже были устремлены на меня. И то, как он на меня смотрел, говорило о том, что он воображает, что эта задница — моя.