После сеанса мы с Антоном расстались с тем, чтобы встретиться на вокзале. Я успел заскочить в Эрмитаж, повидаться с камеристкой инфанты Изабеллы. Эх, не совпали мы во времени…
Мало мне Лисы и Пантеры, что ли?
Не мало. Но помечтать ведь можно? Втайне? Когда никто не видит?
И вот мы едем в Москву. Купе на двоих, Антон разбирает партии чемпионата с моим участием. Готовит книгу: «Мои победы — 1974». Рассчитанную на читателей-любителей. Третий разряд, и все, кто рядом. С описаниями Вены, Дортмунда, Лас-Вегаса, а теперь и Ленинграда. С фотографиями (да, «ФЭД»). Человек прочитает, и станет изучать шахматы, в надежде, что и он когда-нибудь попадет в Вену или в Америку. Стоит только научиться эффективно мыслить. Убрать из сознание посторонние раздражители, отвлекающие и мешающие. Сосредоточиться на главном. И добиваться его, главного. В лоб, обходом, охватом, подкопом или воздушным десантом.
Я задремал. Вагон катит нежно, бархатно.
Завтра день хлопот. Побывать у хороших людей, поговорить о делах шахматных и о делах журнальных, прочитать лекцию и дать сеанс в Московском Государственном университете имени Ломоносова.
Ломоносов, он авантажнее Жданова, как ни посмотри.
Глава 13
В ТЁМНО-СИНЕМ ЛЕСУ
— Фишер играл классические дебюты в классическом же исполнении. Полагаю, памятуя о предстоящем матче, он не желал демонстрировать свои дебютные разработки, ограничиваясь общеизвестным. Но из общеизвестных позиций он старался выжать всё до последней капли. Если исключить одиннадцатую партию, в которой Фишер пошёл ва-банк, средняя продолжительность партии составляла шестьдесят три хода. Ничью мы подписывали только после обоюдного истощения сил, когда оставшихся на доске фигур просто не хватало для создания сколь-либо значительных угроз. Партии с подробными примечаниями я предоставил, но, полагаю, Фишер будет играть что-то иное, новое и неожиданное. Однако стиль останется прежним — тотальная игра до последнего патрона. Во всяком случае, этого следует ожидать и к этому готовиться.
Я оглядел присутствующих. Анатолий Карпов, его тренер Семен Фурман, Лев Полугаевский, Юрий Авербах и Михаил Таль. Что ж, могучая кучка, да. Опытные, сильные, но сомневаюсь, что у них есть чемпионские амбиции. И потому в будущем они конкуренцию самому Карпову не составят. Вряд ли.
Другое дело я. Меня, полагаю, рассматривают как весьма вероятного участника следующего цикла. И потому постараются продукты для кухни у меня взять, но на саму кухню не пускать. Чтобы не подсмотрел поварские рецепты. Впрочем, принести дров, воды, даже вымыть посуду и почистить котлы позволят.
Я не в обиде. Понимаю, что позвали потому, что я единственный, у кого есть победный опыт матча с Фишером. Более того, я и единственный, кто с ним вообще играл за все время после Рейкьявика. И я действительно заинтересован в том, чтобы Анатолий подготовился к матчу с Фишером. Подготовился настолько, чтобы иметь шанс победить.
— И как, по-вашему, следует готовиться? — спросил Фурман.
— Не допускать моих ошибок, как минимум.
— И какие же ошибки вы допустили?
— Я плохо использовал белый цвет. Все шесть партий завершил вничью, не сумев поставить перед Фишером серьёзных проблем. Играл слишком осторожно. Да и чёрными обе победы результат не моей контригры, а ошибок самого Фишера. В первой партии он непременно хотел выиграть, и на сто тридцатом ходу в цейтноте перепутал порядок ходов. Впредь подобной ошибки не повторял, и вряд ли повторит. А в одиннадцатой партии… ну, одиннадцатая партия игралась по принципу пан или пропал. Он и пропал. Но в случае безлимитного поединка такая ситуация не возникнет.
Но у меня есть и хорошая новость.
— Какая же? — доброжелательно спросил Фурман.
— Фишер тоже плохо использовал белый цвет. Так ли, иначе, а две партии белыми проиграл он, а не я. Да и чёрными он не смог навязать контригры. Потому вывод мой простой: Фишера победить можно. И нужно.
— А что ты вообще можешь сказать о Фишере? — спросил Анатолий. Вопрос понятный — он, Карпов, с Фишером не играл ни разу.
— Я с ним провел за доской шестьдесят часов. И что я могу сказать? Он физически крепок, вынослив, здоров. Практически всё игровое время сохраняет спокойствие — ну, за исключением случая нападения на нас хулиганов. В конце матча выглядел столь же хорошо, как и в начале. Я, кстати, за три недели похудел на шесть кило, и даже думать не хочу, что со мною стало бы, длись матч три месяца.