— Вперед, — я кивнул, и указал мечом на коридор, который неподалеку от того места, где мы стояли, делал поворот, уходя, если рассуждать логично, забирая в верх. На этот раз сэр Кауст шел первым. Кроме того, что он напряженно всматривался вперед, и ему помогали в этом пара светляков, которых я пустил впереди него, а также приглушенный свет, идущий от стен, который в этом коридоре становил вроде бы ярче, чем в тех коридорах, по которым мы бродили совсем недавно. Туннель был достаточно широк, чтобы Конор поравнялся с Вольфом и шел, пытаясь разобраться в том, что же ему не понравилось в той схеме, которая рисовалась у него в голове, или, как он там на самом деле «видит» все эти подземелья. Моя же голова была занята совсем другим. Я покосился на принцессу, которая шла рядом со мной. Да, она совсем не была похожа на ту другую, что лежала сейчас совершенно мертвая возле стены туннеля. То ли та другая Олия неверно представляла, как на самом деле должна вести себя настоящая принцесса, то ли просто была злобной стервой, склонной к истерикам, но я теперь понимаю, что имела ввиду королева, когда говорила, что ее дочь очень сильно изменилась. Олия шла, стараясь высоко держать голову, прижимая к груди вещи, которые сняла с трупа своего двойника. При этом она не надела ничего, даже изящные мягкие сапожки несла в руках, продолжая идти босиком. — Вы не хотите переодеться? — не выдержав, спросил я, весьма выразительно глядя на ее трофеи.
— Хочу. Даже больше, чем есть, — она сглотнула слюну, но тут же мотнула головой как норовистая кобылка, и добавила. — Вот только я не намерена надевать в общем-то чистые вещи на себя, прежде, чем я вымоюсь. Когда меня тащили эти длинноухие твари, я будто бы слышала журчание воды неподалеку. Наверное какой-нибудь ручей пробил дорогу в эти подземелья. Я понятия не имею, какова протяженность этих туннелей. Пока меня перетаскивали с места на место, мы почти все время передвигались под землей, лишь в крайне редких случаях выходя на поверхность.
— Хотите сказать, — я приказал Конору найти какой-нибудь подходящий водоем, чтобы Олия смогла помыться, и вернулся к нашей прерванной на меньше, чем на минуту, беседе, — что все эти полгода ты практически не видели белого света? — я критически посмотрел на нее. Принцесса была худой, оборванной и явно избитой, но она не была настолько бледной, какой непременно бы стала, пробудь она в подземельях хотя бы пару месяцев.
— Конечно же нет, — она фыркнула. — По туннелям мы бродим пару месяцев, но время от времени выбирались на поверхность, чаще всего в лесу. А до того момента, когда меня затащили сюда, я жила в качестве пленницы в доме рядом с рыночной площадью. Хозяин дома все время находился в маске, снимая ее лишь передо мной. На него работало много людей, и они звали его — «старший».
Вот это номер. Значит, принцессу крови держали всего не нескольких минутах ходьбы быстрым шагом от дворца. Это очень-очень интересно. А не с этим ли связано то, что поведение Олии, что жила во дворце, начало кардинально меняться где-то около месяца назад? Более того, поведение принцессы поменялось настолько, что даже мать сказала, что совсем ее не узнает. Похоже, что важно было не только то, чтобы принцесса оставалась живой и относительно невредимой, но еще и ее близость к двойнику имела определенное значение. И теперь мне интересно узнать, а сколько всего таких вот подмен успели совершить эльфы, и сколько из них увенчались подобным же успехом? Сейчас сказать что-то сложно, но не удивлюсь, что в каждом захваченном королевстве действовал не просто внедренный агент, а двойник очень близкого к королю человека, например, наследник престола, чем не вариант? И тогда возникает вопрос, а не сдались ли остальные на милость победителей вообще без боя? Это, конечно, на грани фантастики, но, чем демоны не шутят? Только вот с Гроуменом не повезло. Король и принц так ненавидели друг друга, что на первого внезапная гибель принца не произвела бы какого-либо впечатления, а второго не смогли найти ни для того, чтобы убить, ни для подмены, что так же не привело бы к положительным результатам. Или подмена Олии — это первая в своем роде тактика, и длинноухие обходились простым подкупом доверенных лиц? Впрочем, какая разница, если все остальные уже пали, даже тот же Гроумен? А вот есть разница. Гроумен захвачен, но захвачен он почти классически, в ходе кровопролитных боев, и в стране еще очень много очагов сопротивления, иначе мы бы не сумели вырваться. Атаракс пал, но эльфы все еще не чувствуют себя полноправными хозяевами на моей земле, и поэтому у Вигараса все еще есть шанс выстоять, а у меня вернуть утраченное!