Корень взметнулся вверх, чтобы нанести удар, судя по траектории, проткнуть меня насквозь, и так и замер в этом положение.
— Быстро, что ты лежишь? — мимо меня пронесся носфер, бежавший прямиком к застывшему с распахнутым чревом мелорну. — Парализующий эффект конечен по времени, а ты сам говорил, что у этого демонова дерева нет ни сердца, ни диафрагмы, чтобы убить таким способом окончательно!
Я перевернулся на живот, вскочил и побежал вслед за Дираном, на ходу вытаскивая меч, все еще находящийся в ножнах. Пробегая мимо кабана, я отметил, что тот не визжит, и тут же понял в чем причина — обхвативший его поперек туши корень конвульсивно сжался в тот момент, когда его достиг эффект от зелья, и раздавил его жизненно важные внутренние органы, или переломил хребет, а может быть и то и другое одновременно. Повинуясь скорее импульсу, чем здравому смыслу, я рубанул по удерживающим тушу корням, освобождая кабана, хоть и посмертно. А в это время Диран был уже возле мелорна и остервенело рубил выступившие из-под земли корни. Когда я добежал до него, то мне показалось, что мелорн чуть-чуть шевельнулся.
— Быстро засунь ему в пасть самую свою горючую штуковину, я здесь сам закончу, — прокричал я, одним ударом перерубая корень. Оставалось еще три. Диран кивнул и принялся бросать в чрево заготовленные заранее фиалы с различными зельями.
Когда я перерубал последний корень, тяжелая ловчая плеть с жутким скрежетом развернулась, полоснув меня по лицу. Я отпрыгнул в сторону, чувствуя, как по щеке течет кровь, но саму рану пока не ощущал. От злости я швырнул вдогонку за зельями Дирана в чрево, которое отходило от парализатора, но даже и не думало захлопываться, компактный файрболл — единственное, что сумел быстро создать. Ну а дальше мы очень резво скакали вместе с Дираном по полянке, чтобы избежать ударов ловчих плетей разъяренного дерева, лишенного корней, обрубки которых заливали все вокруг вонючей кровью.
Взрывная волна толкнула нас в спины и швырнула на землю, а сверху на нас посыпались ошметки того, что находилось внутри чрева. Как я не держался, но в этот раз меня вырвало, когда я смахнул со своей головы наполовину переваренного кролика. А следом за взрывом пришло ощущение нестерпимого жара, опалившего мне лицо, когда дерево полыхнуло, занявшись сразу всем стволом и кроной. Все пространство вокруг начали засыпать летящие во все стороны искры и угольки. Самое лучшее, что мы с носфером могли сейчас сделать, это убраться подальше, чтобы не сгореть вместе с мелорном к демоновой матери, а шанс на это был велик, учитывая, что дерево просто так сдаваться не собиралось и вертелось во все стороны пытаясь сбросить убивающее его пламя.
Просто стоять и смотреть, как горит ненавистное дерево было не слишком интересно, поэтому мы занялись планомерным уничтожением корней, пока они были еще слишком вялыми после парализации и серьезной опасности не представляли.
Раздался еще один взрыв, который был даже мощнее предыдущего, и мы снова не удержались на ногах, но сейчас хотя бы синхронно припали на одно колено, пытаясь сохранить равновесие на ходящей ходуном земле.
— По-моему, твой огненный шар был лишним, — философски заметил Диран, когда болтанка прекратилась, а сзади раздался сильный треск. Обернувшись, мы недолго любовались, как рушится еще совсем недавно представляющий нешуточную угрозу для всего живого мелорн.
— Да, похоже на то, — я обернулся, услышав звук ломающихся костей. — Нет, ты только посмотри, что делает эта тварь! — подскочив к кабаньей туше, я принялся отдирать от нее те отростки, которые остались на кабане, после того, как я отрезал их от основного корня, который мы уже вынули из земли и хорошенько прожарили. А отростки в это время решили продолжить свой жизненный цикл, и начали активно вверчиваться в тушу, вероятно, что использовать как источник пищи для будущего дерева. — Ай, зараза, — я отшвырнул в сторону вырванный из ноги кусок корня, который извиваясь сумел пропороть мне руку, и направил на него всполох чистого магического пламени. Отросток корня — это не целое дерево, ему и такой малости хватило за глаза, чтобы за считанные секунды превратиться в дымящиеся головешки.
— Какая нестерпимая жажда жизни, — Диран склонился над отростком, который ему удалось вырвать из туши. Этот отросток был последним, и носфер мог себе позволить на него полюбоваться. — Это просто поразительно.
— Скажи еще, что восхищаешься этой мерзостью, — меня передернуло. — Знаешь, у чего еще просто огромная жажда жизни? — он заинтересованно посмотрел на мня. — У чумы. Вся ее псевдожизнь подчинена только одному циклу — жратва и размножение. Впрочем, как и у мелорна.