В зале были и многие переводчики, часть из которых я знал еще до 1939 г., в том числе Р.Л. Боровская, О.Я. Гольвер, Е.Е. Константиновская, Е.А. Корсика, Е.И. Глузман, Г.А. Гринберг, О.М. Гуревич, Р.И. Евнина, Л.Л. Покровская и другие.
Контр-адмирал И.О. Абрамов скончался вскоре после того, как я его увидел. Председателем нашей секции был выдвинут С.П. Лисин, а я стал его заместителем и на этой должности. Сергей Прокофьевич Лисин чувствовал себя неловко и предложил вскоре на должность председателя секции вице-адмирала В.Л. Богденко. Я продолжал работать в должности заместителя много лет.
Успокоение в волновавшем меня вопросе я получил позднее. Во-первых, я побывал в Москве и посетил СКВВ, где встретился с ответственным секретарем СКВВ. Героем Советского Союза А.П. Маресьевым. Мы познакомились и решили ряд вопросов, выяснение которых мне было поручено В.Л. Богденко. Позднее я встретился в СКВВ с его председателем, Маршалом Советского Союза Семеном Константиновичем Тимошенко. Думаю, что не ошибаюсь, предполагая, что обо мне многое он уже знал. Именно поэтому, видимо по его рекомендации, я был вскоре привлечен к еще более активной работе в Ленинградской секции СКВВ, председателем которой в то время был бывший заместитель командующего ЛВО генерал-полковник, Герой Советского Союза Михаил Петрович Константинов, а его заместителем – генерал-лейтенант, Герой Советского Союза Свиридов Александр Андреевич.
Это вынудило меня вновь постараться выяснить вопрос, имею ли я право выполнять эти работы. В Москве мне посоветовали связаться в Ленинграде с работником Ленинградского управления КГБ Новиковым Юрием Васильевичем.
С Юрием Васильевичем у нас было несколько встреч. Он относился ко мне внимательно и хорошо. По его словам, он вскоре ознакомился с моим следственным делом и другими документами. Полагал, что день моей реабилитации приближается, он считает, что я вправе заниматься начатой мною активной общественной деятельностью, которая, безусловно, может принести пользу. Однако он предупредил меня, что пока о моей разведывательной деятельности вести с кем-либо переговоры не следует, так как это еще представляет государственную тайну. В то же время он высказал свое предположение, что все, что я пережил, находясь на нелегальной разведывательной работе, должно помочь разобраться во многих мало еще известных исторических событиях.
Совершенно неожиданно для меня начальник отдела кадров комбината, на котором я работал, сообщил мне по секрету, что из Большого дома на Литейном проспекте его посетили двое сотрудников, присланных к нему их начальником Новиковым. Они, по словам начальника отдела кадров, сообщили ему дословно, что «ко мне могут относиться на работе с полным доверием».
Однажды мне пришлось услышать, что якобы какая-то иностранная разведка может заинтересоваться мною. Явившийся ко мне товарищ, назвавший меня Кентом, предупредил, что я обязан тут же сообщить об этом на Главпочтамт а/я 373 Зарубину Юрию Ивановичу. Прошло много лет, и ко мне никогда никакая иностранная разведка не обращалась.
Общественная деятельность расширилась в неожиданном темпе. Михаил Петрович Константинов и Александр Андреевич Свиридов, убедившись в том, что я совместно с Валентином Лукичем Богденко умело организую работу, – стали меня привлекать к деятельности в ряде других комиссий Ленинградской секции СКВВ.
Ответственному секретарю секции я помогал в разработке, составлении совместно с рядом комиссий планов работы ленинградской секции СКВВ, которые потом размножались типографским путем.
Самым неожиданным для меня явилось предложение стать ответственным секретарем комиссии по связи с зарубежными странами, во главе которой вначале стоял генерал-майор И.П. Кныш, а после его смерти его заменил генерал майор Н.К. Богатин.
Мне объяснили причину моего выдвижения на эту работу тем, что я владею рядом иностранных языков, а кроме того, являясь студентом института «Интурист», изучил еще до войны многие страны, побывал в Испании, во Франции и других странах. Считаю необходимым еще раз подчеркнуть, что никто не знал о моей роли в различных странах во время Второй мировой войны.
Работа в комиссии Ленинградской секции СКВВ по связи с зарубежными странами была очень интересной и в значительной степени пополняла секции советских добровольцев – участников национально-революционной войны в Испании. Многое осталось у меня в памяти, всего не перечислишь. Хочется отмстить хотя бы некоторые отдельные эпизоды.
Так, например, много внимания было уделено воспоминаниям о Матэ Залка, ставшем широко известным как испанский генерал Лукач. Началось с организованного в кинотеатре «Меридиан» вечера, организованного Московским райкомом партии (РК КПСС) и кинотеатром, коллективными членами Общества дружбы «СССР–Венгрия» в связи с 30-летием со дня подписания договора о дружбе, сотрудничестве и взаимопомощи между СССР и Венгрией. Вечер состоялся 7 февраля 1978 г. Была показана премьера фильма «Псевдоним "Лукач"». На вечере выступали зав. отделом пропаганды Московского РК КПСС, зампредседателя ленинградского отделения Общества дружбы «СССР–Венгрия», известный журналист Артур Юстус, дочь генерала Лукача Н.М. Залка, а от Ленинградской секции СКВВ было доверено выступить мне.
На следующий день, 8 февраля 1978 г., Н.M. Залка и я выступали в этом же кинотеатре на торжественной пионерской линейке района в связи с приемом в пионеры. Наталии Залка и мне было поручено повязать вновь принятым пионерам красные галстуки. В зале было более 600 человек, все они смотрели с большим вниманием фильм «Псевдоним "Лукач"», перед которым выступили Наталия Залка и я.
М.П. Константинов, председатель Ленинградской секции СКВВ, его заместители И.П. Кныш, А.А. Свиридов часто отмечали мое активное участие именно во встречах с иностранными делегациями. В те годы их было тоже очень много.
Для меня лично они представляли особый интерес. Конечно, в первую очередь это относится к многим группам из Франции, в составе которых были не только французы – бойцы интербригад в Испании, но и многие участники французского движения Сопротивления периода Второй мировой войны, сражавшиеся против немецких фашистских оккупантов. Правда, встреча с ними для меня была не всегда спокойной: возникала иногда тревога, заключающаяся в том, не встречу ли я кого-либо из моих французских друзей, знавших меня как антифашиста вообще, а быть может, даже и как советского разведчика? Мне повезло, за все годы различных приемов делегаций и туристических групп я никого не встретил из моих знакомых. Некоторых из них я знал только по фамилии.
Прежде всего хочу назвать одно легендарное имя – генерала армии ВВС Франции Марсиала Валэна. У меня хранится врученная им, как «нашему соратнику, в знак дружбы» его большая цветная фотография. Я горжусь этой фотографией и буду хранить ее до конца жизни. Этот генерал, родившийся 14 мая 1898 г., находился на действительной службе без предела возраста. Он являлся при де Голле в 1940–1944 гг. командующим французскими свободными воздушными силами и государственным комиссаром ВВС при правительстве генерала в Лондоне. После 1944 г. руководил до 1946 г. генеральным штабом ВВС. После этого – почти два года французской делегацией при штабе ООН в Вашингтоне, а затем являлся главным надзирателем ВВС Франции. Именно он был в годы войны создателем эскадрильи «Нормандия–Неман».
Генерал Валэн был кавалером Большого креста Почетного легиона и награжден более 40 другими официальными французскими и зарубежными орденами. Одновременно с генералом армии Марсиалом Валэном в числе почетных гостей, побывавших 10–13 мая 1978 г. в Ленинграде, были бригадный генерал Жорж Берже и руководитель группы движения Сопротивления Лейштеншнейдер. Всю группу «Ветераны войны – парашютисты свободной Франции», 144 человека, возглавлял полковник Андрэ Леметр.
При посещении Пискаревского мемориального кладбища некоторым французам, в том числе и генералу армии Марсиалу Валэну, были вручены памятные медали.