Граждане Рима делились на патрициев — потомков основателей Рима («отцов») и плебеев[16] — потомков более поздних поселенцев, принятых в число граждан. Долгое время практически вся власть находилась исключительно в руках патрициев. Даже браки между патрициями и плебеями первоначально были запрещены. Но патрициев было гораздо меньше, чем плебеев, а среди плебеев появились чрезвычайно богатые и влиятельные семейства. С образованием Республики плебеи активизировали борьбу за свои права. Любые невзгоды разоряли прежде всего бедняков, а в Риме существовал закон, по которому человек, не сумевший вовремя отдать долг, становился рабом своего заимодавца. Поскольку патриции были людьми состоятельными и помогали друг другу, в долговое рабство, конечно же, попадали только плебеи. Ещё в царское время царь Сервий Туллий, много сделавший для укрепления Римского государства, попытался упразднить долговое рабство. Но после его смерти при Тарквинии Гордом обычай обращать несостоятельного должника в рабство был восстановлен. Ничего не изменилось и после установления в Риме Республики — патрициев такое положение вполне устраивало. «Плебеи роптали о том, что вне Рима они сражаются за свободу и римскую власть, а дома томятся в угнетении и плену у сограждан» [Т. Liv., II, 23, 2], однако терпели. Но в 495 г. до н. э. «старик, весь в рубцах, отмеченный знаками бесчисленных бед, прибежал на форум. Покрыта грязью была его одежда, ещё ужасней выглядело тело, истощённое, бледное и худое, а лицу его отросшая борода и космы придавали дикий вид. Но узнали его и в таком безобразном облике и говорили, что он командовал центурией, и, сострадая ему, наперебой восхваляли его военные подвиги; сам же он в свидетельство своих доблестей показывал, открыв грудь, шрамы, полученные в разных сражениях. Спросили его, отчего такой вид, отчего такой срам, и, когда вокруг него собралась толпа не меньше, чем на сходке, ответил он, что воевал на сабинской войне, и поле его было опустошено врагами, и не только урожай у него пропал, но и дом сгорел, и добро разграблено, и скот угнан, а в недобрый час потребовали от него налог, и вот сделался он должником. Долг, возросший от процентов, сначала лишил его отцова дома и дедова поля, потом остального имущества и, наконец, подобно заразе, въелся в само его тело; не просто в рабство увёл его заимодавец, но в колодки, в застенок. И он показал свою спину, изуродованную побоями» [Т. Liv., II, 23, 3–7]. Рассказ старого воина вызвал негодование собравшихся. В городе начались волнения. На форум сбежались ещё десятки таких же должников в оковах и без оков. Дабы волнения не переросли в мятеж, срочно собравшийся римский сенат принял предложение консула Публия Сервилия пойти на уступки народу. Был издан указ, «чтобы никто не держал римского гражданина в оковах или в неволе, лишая его возможности записаться в консульское войско, и не задерживал бы его детей и внуков» [Т. Liv., II, 24, 6]. Этот принятый в 495 г. до н. э. указ серьёзно ограничил возможности кредиторов обращать свободных римских граждан в рабство за долги, но это не было ещё полной отменой долгового рабства. Пройдёт ещё 169 лет, прежде чем плебеи смогут добиться полной отмены долгового рабства, и лишь в 326 г. до н. э. сенатом и народным собранием Рима будет принят закон, по которому римский гражданин станет отвечать за свои долги перед кредитором только своим имуществом, но не своей свободой. Пока же властители Рима всего лишь оградили от долгового рабства тех, кто был или мог стать воином римской армии.
Введённые ограничения на продажу в рабство должников, готовых идти служить в армию, значительно укрепили Римское государство и сгладили часть противоречий между гражданами, однако разница в положении патрициев и плебеев всё ещё оставалась слишком велика, и борьба между патрициями и плебеями не ослабевала. Конфликт достиг своего пика в 494 г. до н. э., когда в разгар войн Рима со своими соседями большая часть плебеев покинула город. В истории Рима этот уход плебеев получил название первой сецессии (от латинского слова «secessio», означающего «отход в сторону», «отделение»). Продолжение конфликта могло привести к военной катастрофе и угрожало самому существованию государства. В этих условиях патриции, дабы вернуть плебеев в город, согласились пойти на ряд уступок.
Результатом первой сецессии стало то, что в 494 г. до н. э. для охраны прав плебеев были введены должности плебейских трибунов (tribuni plebis). Тогда же были введены и должности помощников плебейских трибунов — плебейских эдилов (aediles plebis или aediles plebei). Плебейские трибуны, или, как их ещё называли, народные трибуны, избирались только из числа плебеев и были неприкосновенны. Причём должность эта стала не просто неприкосновенна, но столь почитаема, что, как пишет Плутарх, некоего Гая Ветурия казнили «за то, что он один не уступил дорогу народному трибуну, проходившему через форум» [Plutarh «С.Gracchus», 24]. Плебейские эдилы также избирались только из плебеев, и хотя формально не были неприкосновенны, фактически не подпадали под власть консулов. Первыми плебейскими трибунами Рима стали Гай Лициний и Луций Альбин, избранные плебейскими трибунами на следующий, 493 год до н. э. В помощь себе они избрали трёх помощников. Плебейские трибуны обладали правом налагать вето (запрет) на приказ любого должностного лица и служили противовесом всевластию консулов и диктаторов, избиравшихся из патрициев. Помимо права вето на решения любых других лиц, плебейские трибуны получили и немалую исполнительную власть. Они могли привлекать граждан к суду, причём не только плебеев, но и патрициев. В 460 г. до н. э. один из плебейских трибунов впервые воспользовался этим правом в отношении патрициев и приказал заточить в темницу юного патриция, некоего Цезона, обвинив того в уголовном преступлении: во время ссоры Цезон ударил одного из плебеев, причём настолько сильно, что пострадавший вскоре умер. Вина Цезона была очевидной, но возмущённые патриции, не привыкшие к тому, чтобы кто-либо мог задержать их, а тем более задержать за избиение плебея, добились освобождения Цезона до суда под залог в 3 тысячи медных ассов и под поручительство десяти человек. Таким образом, 460 г. до н. э. стал не только годом, когда плебей впервые арестовал патриция, но и годом, когда в римскую судебную практику впервые было введено такое понятие, как «освобождение под залог». Новым для римской судебной практики было и то, что, как пишет Тит Ливий, «Цезон первым в Риме представил общественных поручителей» [Т. Liv., Ill, 13, 8]. Понимая, что будет осуждён, ждать суда Цезон не стал, а вместо этого «ближайшей ночью удалился в Этрурию» [Т. Liv., Ill, 13, 8]. Залоговая практика тут же начала работать: «у отца Цезона безжалостно отобрали все деньги: распродав своё имущество, он довольно долго жил, точно в ссылке, в заброшенной лачуге где-то за Тибром» [Т. Liv., Ill, 13, 10].
16
На патрициев и плебеев делилось тогда не только население самого города Рима, но и всех основанных римскими гражданами колоний. Деление на патрициев и плебеев существовало также и у некоторых других народов, населявших в древности Италию. Хотя римские патриции долгое время категорически противились бракам между патрициями и плебеями, они нередко заключали браки с представителями знати других народов Италии. Известны и случаи, когда переселившиеся в Рим представители знати из других земель Италии сразу принимались в число римских патрициев. Так, в 504 г. до и. э. в Рим из сабинского города Региллум переселился и был принят в число патрициев Аппий Клавдий «Сабин», основавший один из наиболее известных патрицианских родов — род Аппиев — Клавдиев, на протяжении нескольких столетий оказывавший значительное влияние на политическую жизнь Рима.