Маша прижала руки к груди, с надеждой смотря на подъезжающую машину.
— Мишка это, — озвучил Дмитрий, хотя все, кроме Эдика, понимали, что это он.
Сердце радостно ёкнуло в груди, когда сквозь мутноватое стекло Маша различила сына. Мгновенно слёзы радости наполнили глаза, и уже она не могла сдерживаться. На ватных ногах пошла навстречу, благодаря Бога и соседа, что нашли её сокровище.
Антошка смотрел стыдливо, будто боялся, что его теперь станут ругать, хотя прежде Маша никогда не наказывала его за провинности. Говорила грозно, но всегда по делу. И теперь прекрасно понимала, что причина заключена не в малолетнем ребёнке, а в другом человеке, который стоял позади, прожигая взглядом спину.
В какой момент Эдик оказался рядом, она не поняла. Но тут же услышала.
— Привет, Антошка! А я тебе вот подарок привёз.
Ребёнок переводил взгляд с отца на мать, и чувства смешались внутри настолько, что он не мог ответить, что именно ощущает. Страх, стыд, радость, предвкушение — всё переплелось в одной маленькой душе, и на лице застыло удивление.
Михаил поставил найдёныша на ноги, выбираясь из машины, и пассажир последовала его примеру.
— А ты тут откуда? — пришла очередь удивляться Дмитрию, когда женщина подошла к нему.
— Это Юля нашла Антошку, — вступил с ответом Михаил, — если б не она, я б и не нашёл его.
Маша крепко обхватила ладошку сына и повернулась к спасительнице.
— Спасибо, не знаю, как ещё благодарить, — обратилась к ней. — Вы даже не представляете, что сделали.
— Рада, что помогла, — пожала та плечами, — Дим, ехать пора, — повернулась к мужчине, и он кивнул.
Эдик смотрел на Михаила, а потом повернулся к Дмитрию. Кого же из них ему показывала Светка? Или Маша уже с двумя тут прямо?
Антошка теребил материнскую руку, намереваясь рассказать про телефон, а Михаил обратился к Дмитрию.
— Уезжаешь, значит.
— Выходит, так.
— Насовсем?
— Не знаю, — пожал тот плечами. — Дела в городе появились, потому и сестра за мной приехала.
Только сейчас Маша заметила, что Дмитрий с женщиной чем-то похожи. Сестра? А Катерина уже приписала ему и алименты, и детей. Значит, не скрывал ничего, как есть говорил.
— На похороны еду, — протянул он ладонь Михаилу.
— Соболезную, — пожал он руку. — Близкий?
— Отец, — кивнул мужчина, опуская глаза. — Столько лет не виделись, видимо, пришла пора встретиться, — грустно вздохнул.
И видела Маша, какой камень у Дмитрия на сердце, словно он тяготиться чем-то, но знать о том чужим людям — не обязательно.
— На всякий случай прощай, — посмотрел на Михаила, — и Машу в обиду не давай, — бросил косой взгляд на Эдика, подходя ближе к женщине. — Ну, чем могу помог, — обнял её, как старого друга. — А ты тоже мать не обижай, — обратился к Антошке. — Цени, пока родители живы. Я вот не ценил, обиделся на отца, не говорил с ним, а теперь жалею знаешь как? — и голос мужчины дрогнул. — Ладно, — повернулся, направляясь к мотоциклу. — Поехали мы. Спасибо за добрососедство.
Юля заняла место позади водителя, и мотоцикл, заурчав, уехал прочь.
— Так какой из них твой? — Эдик удивлённо смотрел на бывшую жену, запутавшись в её ухажёрах.
— Вот этот, — подняла руку Антошки Маша, смотря на него с презрением.
— Мам, — наконец послышался тонкий голосок, — я телефон потерял.
— Это мой Пашка у тебя его отнял? — тут же вмешалась владелица синих ворот, но Антошка головой покачал, рассказывая про злющую собаку.
— Давайте уже садитесь, — Эдик галантно открыл двери машины, приглашая Машу внутрь. Она и забыла, каким он бывает, правда, только поначалу, когда хочется казаться лучше и пускать пыль в глаза окружающим. Со временем его ухаживания затухают, и приходит серый быт. Вот и теперь Эдик показывал, какой он чудесный человек.
Маша вздохнула, качая головой, а потом повернулась к Михаилу, и он понял без слов, кивая на своё авто.
— А папа к нам в гости придёт? — послышался тонкий голос, заставивший сердце сжаться.
— Хочешь?
Глаза ответили за Антошку, и Маше пришлось смириться. Ради сына, только ради него она сейчас сядет в ненавистную машину к человеку, которого раньше любила. Оказывается, любовь тоже имеет прошедшее время, а когда-то ей казалось, что это навсегда. Отпускать одного сына с бывшим мужем она не была намерена, хватило того, что сейчас было, а потому, поблагодарив Михаила за всё, она забралась на заднее сиденье, чувствуя себя в клетке, из которой как можно скорее хотелось выбраться.