— Вот это разговор. — Фигура скинула капюшон, и я увидел… мою настоящую мать. — Ты отдаешь право наследования моему второму сыну, и она будет жить. Но за то, чтобы она осталась здоровой ты отдашь свою жизнь в мои руки. Идет? — Азалина усмехнулась.
— Идет! Что я должен сделать?
— Сначала подпиши договор.
Я тут же подписал протянутую бумагу выданной ручкой, поставив в конце крест. Это сделало бумагу не действительной.
— Что я должен сделать? — Повторил я. К моему превеликому счастью Азалина не посмотрела на подпись и просто свернула договор.
— Убить её.
— Что?! — Я трансформировал руку в волчью лапу.
— Ну, ну! Не горячись! Ты её убиваешь, а я оживляю её. — Все просто.
— Ладно…
Я подошел к Лили, нежно поцеловал её в губы и… бросил на нее останавливающее сердце заклинание. Вот так: просто и безболезненно.
— Хмм… не плохо! — Сказала злодейка за моей спиной.
Глава 7 О том как ко мне вернулась память и о некоторых тайнах Моего Высочества
Я поставил щит на воспоминания Лианы. Бывшая императрица хмыкнула:
— Если ты хочешь, чтобы она все вспомнила, тебе придется снять блок. Клянусь всем, что я имею, что не буду менять ничего в её воспоминаниях.
— Нет. Я не согласен, на такие условия.
Я знал, что за секунду до смерти все воспоминания возвращаются к человеку.
— Хмм. А ты умен не по годам. Ладно, договорились.
И бывшая жена отца оживила Лили, мгновенно испарившись.
Я открыла глаза и увидела Лексиана, склонившегося надо мной.
— Сколько пальцев? — Спросил Лекс, показывая пальцами букву V.
— Два. — Буркнула я, не понимая, зачем этот пенек ходячий показывает два пальца. — Синь, просинь да голубень[7]! Зачем это вообще нужно?
Лекс крепко обнял меня.
— За каким финифифтелем, я тебя спрашиваю, это нужно было?
— Ты ругаешься! — Обрадованно улыбнулся принц.
— Эээ… тебе канарейка в темечко не стукнула? Что это ты так радуешься?
— Ты вернулась! Стоп! А ты последние события помнишь?
— На сколько дней назад? — Деловито поинтересовалась я.
— С того момента как ты пропала.
— Ага, подожди.
Я скинула Лексу воспоминания этих дней, просматривая их сама.
Я В ПРИЮТЕ: порка, наказание, стирание памяти.
Так, ясно с какого перепугу Лекс обрадовался.
Тайное обучение, побег.
Я ВНЕ ПРИЮТА: мое похищение, встреча с наследниками, лечение, поцелуй, отъезд, обучение. Встреча во сне с Азалиной…
Я пыталась убить Лекса?! А потом ещё и плакала?! Что за дичь?! Мда. Ладно, идем дальше.
Видение, потеря зрения.
Так вот почему Лекс спрашивал такую ерунду!
Бой, жуткая боль, смерть.
Но между этими событиями…
— Ты! Дурак! Зачем ты отказался от права наследования?! Да и ещё и жизнь свою отдал в чужие руки! Пенек ты не дожёванный!
— Я крест после подписи поставил.
— О! Умно! — Улыбнулась я и… заснула.
Я проснулась, но перед тем как открыть глаза я прислушалась к разговору.
— То есть она просто уснула? Даже не в обморок упала или что-то подобное? — Спросил Гор.
— Да. Как будто нажали на кнопку, запускающую спящий режим. — Подтвердил Лекс.
— Интересно. То есть организм решил, что ей нужен отдых и… нажал на такую кнопку?
— Что-то вроде того.
— Кстати, ты знаешь, что через неделю Рэй приедет?
— Зачем? — Удивился Лекс.
— Вообще он собирался помочь, но сейчас он просто осмотрит замок, выслушает наш рассказ о нападении и удостоверится в личности Лили.
— Что?! Ты сказал ему?! Зачем ты посвящаешь его в наши тайны? — Взвился принц. — Он вообще тебе не родственник! Только мне!
— Мне пришлось рассказать ему. Я кратко обрисовал ситуацию. К тому же дополнительный свидетель не помешает. Нам же надо будет как-то объяснить то, что Лили нашлась. Её так долго считали мертвой, что сразу найдутся сомневающиеся. Рэй пустит слух в академии, в которую он направляется по каким-то делам, что Лили жива. Тогда нам будет легче доказать, что Лил — законная наследница престола.
— Ладно. Я признаю логичность твоих выводов… но не признаю их правильность. По-моему чем меньше людей знают об этом — тем лучше. Как только все узнают, что Лили жива, объявится толпа «друзей», которые в принципе не больше чем знакомые из академии или ещё откуда-нибудь. Повалит толпа кавалеров. Никто же не знает, что она обручена. В этой толпе может затеряться любой шпион моей… матери.
— Мне кажется, что ты больше всего боишься толпы женихов. Но ты прав…