— Это её окрасила магия драконов. На самом деле она шатенка, примерно как твоя сестра. — Оба парня быстро глянули на меня. — Просто когда проводили обряд удочерения они окрасились. При этом Жеска так забавно выглядела: корни розовые, а кончики коричневые!
— Я не хотела тебе рассказывать. Они так навсегда и останутся розовыми, скорее всего. — Виновато глянула на Сиана Джессика.
— Не важно. Мне и розовые волосы нравятся. — Усмехнулся Нур, а девушка покраснела.
— Кстати! — С несвойственным ему злорадством заметил Ран. — Возможно, что этот цвет передается по наследству. Что хочешь детей по страннее?!
Я немного офигела от такого заявления. Какие дети?! Им всего-то пятнадцать лет! Они сами еще дети! В прочем как и я…
— Хм. А ты знал, что после того как таэрхэсса и не таэрх становятся мужем и женой, то тьма частично передается мужу. Что надоело быть драконом?!
Ась?! Что они несут?! Парни стояли и гневно смотрели друг другу в глаза. Мы с Джессикой переглянулись.
— А ты знаешь что… — Собрался сказать что-то Ран, но его прервал окрик розововолосой.
— Нур, Лемма! Вашей маме плохо!
— Надеюсь не из-за меня. — Одновременно произнесли мы с Сианом и рванули к родителям.
— Нур, Лемма! Вашей маме плохо! — Раздался окрик Джессики. Сначала я подумал, что сестра проводит отвлекающий маневр, но потом и сам увиидел, что с императрицей происходит что-то странное.
— Надеюсь не из-за меня. — Одновременно и одинаково взволнованно произнесли наследники империи и понеслись к родителям. Сиан добежал первым, что не удивительно, при его-то скорости.
— Ну и что вы такое болтали тут?! — Гневно сверкнула глазами Жесс. — Я что-то не пойму, с чего это вы с Сианом друг на друга ополчились?!
— Просто девушки, а особенно сестры — ломают дружбу, если оказываются хорошенькими вне зависимости от того, хотят они этого или нет. Мы с ним отдаляемся друг от друга и это плохо. Посмотри на императора и брата Лилианы: они были лучшими друзьями, а теперь общаются?
— Вообще-то да. — Раздался рядом со мной уставший голос императора. — Там все довольно сложно, но мы общаемся с ним каждый день. Как и я со своим братом.
Властитель ИСЗ[54] держал на руках бессознательное тело жены. Выражение лица у него было весьма странное. Весь вид его говорил: «Ну, вот, опять!» К нам с самым грозным лицом направлялся мужчина лет тридцати пяти. Его каштановые волосы и схожие с чертами лица императрицы черты наводили на мысль о том, что мы имеем счастье лицезреть брата знаменитой Лилианы.
— Лекс! Чтобы твою биологическую мать черт подрал! Я же говорил, чтобы ты…
— Не брал ее на руки, пока она не восстановится. Знаю. Марк, давай ты это Лисси скажешь и посмотрим на то, как она отреагирует. Моя тьма не влияет на Лил, когда эта авантюристка без сознания! Сколько раз тебе говорить?! Не хочешь чтобы я таскал на руках твою сестру — так мне наплевать. Она моя жена, в конце концов.
— Прости, так что на этот раз? — Осведомился Марк, кивая на сестру.
— Не при детях. — Коротко ответил Лексиан и пояснил: — Парнишка — наследный принц империи драконов и, к тому же логик. Явно пойдет сейчас за нами подслушивать.
— Оу. — Только и сказал Марк.
— А вы случайно учились не на факультете…
— Логиков? — Поднял одну бровь Лекс. — Это был мой профилирующий факультет. Пойдемте, нужно отнести императрицу в палату, а то мы дождемся от нее…
Дальнейшую фразу Марк с Лексианом произнесли синхронно:
— Синь, просинь да голубень, что ни вечер придет пень.
— Оу. — Сказал на этот раз уже я.
Мы прошли через портал, оставив недоуменных Лемму, Сиана и Джесс в саду. После того как мы положили императрицу отдыхать в палате, двинулись в сторону кабинета властителя ИСЗ. Мужчины, войдя в кабинет плюхнулись прямо на пол, где был постелен мягкий бежевый ковер. По полу были раскиданы карандаши, краски и кисточки. Прямо перед камином лежали листы белой бумаги с какими-то рисунками. Император немного смутившись взял их в руки.
— Ты ведь не отступишь, пока не узнаешь, что на них нарисовано? — Как-то обреченно спросил Властитель.
Он был прав. Именно упертость всегда была отличительной чертой учеников нашего факультета. Я просто кивнул.
— Ну, что же делать? Смотри. — Он протянул мне изрисованные листы бумаги.
Я понял, что ничего особо важного в этих рисунках не было. Я бросил взгляд на первый из них и застыл. На рисунке была изображена девушка, примерно моих лет необычайной красоты: в ее локонах запутался солнечный зайчик, на лице застыла нежная улыбка, насмешливый взгляд девушки был направлен на художника. Нежные, явно мягкие, каштановые волосы обрамляли ее лицо. Девушка сидела на коленях среди золотистых колосьев. У нее на коленях лежал какой-то блокнот с записями.