– Бодлианская библиотека. Оксфордский университет. Старейшая в Европе. Основана в 1320 году. Единственная библиотека Старого Света, которую не грабили, не поджигали, не растаскивали. Пополняли, пополняли и пополняли. Сохраняли книги, переписывали, приковывали цепями к полу[22]. На территории Оксфордда никогда не велось военных действий. Откройте десятую страницу. Хранилище 10Z. Информации о нём нет ни в одном открытом источнике. Здесь собрана коллекция личных записей знаменитых и не очень людей – от Средневековья до Нового времени. Кстати, вы не задумывались? Название есть даже для любителей коллекционировать этикетки от сыра[23]. Те же, кто интересуется содержательными бытовыми воспоминаниями, не имеют маркировки. При этом в Англии так же как у нас в России целенаправленно велась деятельность по сбору и сохранению рукописных текстов этого рода. Откройте страницу двадцать – биографии и достижения знаменитых коллекционеров – Генрих VII, Томас де Кобем, Ханс Слоун, Джованни д'Анастази, Джон Пирпонт Морган, Бенджамин Кенникотт. Это они раскопали неизвестные пока дневники Анны Болейн, Исаака Барроу, Бальтазара Коссы[24], утерянные письма Макиавелли к Франческо Веттори. Это лишь немногое, что может быть спрятано в библиотеке. Оперативные данные, как была получена информация о Хранилище 10Z, режим охраны объекта – все это прочитаете позже. Теперь самое главное. Вы согласны?
Гриша закашлялся. То, что поведал Андреев, представилось в виде ноздреватого, сильно протухшего куска сыра промышленной величины. Килограмм сто не меньше – с неизвестными лакунами, многочисленными эпицентрами гниения и вкраплением инородных, совершенно несъедобных субстанций:
– На что?
– Не буду вас обманывать. Фактически это самоубийство, – как правило, после этих слов бункер переполняла тишина. Сейчас этой тишины нависло больше, чем обычно.
– Хранилище контролируют лучше, чем Елизавету Вторую. Профессионалу там делать нечего – мышеловка открывается в одну сторону. Вы не сможете вынести дневники. Не сможете рассказать об их содержимом. В лучшем случае здание будет блокировано спустя 15 минут после взлома. Вероятность того, что наши специалисты обойдут все маячки нулевая. Сигнал пойдет на пульт SAS–22[25]. Эффекта внезапности вам хватит на полчаса. Потом машина 22–ого полка заработает на полную. Максимум на что рассчитывайте – схватить первую попавшуюся рукопись и попробовать уйти напролом. В Оксфорде будут наши связные и консультанты по системам безопасности. Если чудо случится, и вы вырветесь, передавайте материалы и разбегайтесь.
Кутялкин с ужасом посмотрел на Павлова, надеясь он понимает, о чем говорит его шеф. Лицо Гены оставалось непроницаемым, но глаза бегали из стороны в сторону. Кутялкин узнал у помощника симптомы редкого заболевания под названием «нистагм» – выращивание детей быстро формирует способность к диагностированию всего и вся:
– Олег Семенович, я ровным счетом ничего не понимаю.
ОСА нахмурился, упер взгляд в стол:
– Некогда сейчас давать пошаговую картину. Детали вам расскажут по дороге в Лондон.
– В Лондон? – закашлялся Гриша. – Но я же не…
– Когда вы вошли сюда, вы теоретически согласились лечь хоть под гильотину. У вас в ближайшей перспективе всего лишь Лондон. Продолжим. В хранилище наверняка имеются видеокамеры. Если вы будете щелкать мыльницей страницы рукописей и отправлять по скайпу, я не дам за вашу жизнь и ломанного сольдо. 5–10 страниц – максимум что вы успеете. Вас предпочтут уничтожить, но не делить в преддверии катастроф правду о прошлом.
– Что же это за скандальная правда, о которой вы уже третий раз намекаете?
– У нас есть основания полагать, что по деталям некоторых дневников косвенно можно понять принципы фальсификации многих событий в мире, которые происходили на перепутье, в самом центре нашей с вами истории.
– Перепутье это…?
– Я же говорил 15–17 века, когда формировались ощущения истории, политики, глобальной реальности. Учитывая плотность исторических событий, сейчас мы подошли к концу времен.
– Подошли к концу в таком состоянии, что провинциальное книгохранилище не можем захватить. Дворец Амина брали. Ходорковского брали. Оксфорд слабо? Может, авиацией поддержите? Или натравите на темнил из Оксфорда научную общественность?
Андреев встал из–за стола и прошелся по бункеру:
– Первое. Григорий Александрович, научная общественность недееспособна. Она из-за кумранских свитков шестьдесят лет без толку грызётся[26]. Второе – с этого момента я категорически советую вам перестать шутить. На этой акции могут погибнуть люди. Тех, кто организует взлом, уберут. Почти без вариантов. Когда вас блокируют в 10Z, мы уже ничем не сможем помочь. Даже если сообщим о готовности ядерной атаки, вас спешно перестреляют. Только потом начнут торговаться.