– Что произошло в мире такого, что я не могу прямо сейчас встать с постели, добраться до аэропорта и улететь туда, где больше никогда не увижу Вашу снисходительную морду?
– Предельно абстрактный вопрос. Я сэкономлю наше время – дам почитать газеты. Навещу Вас завтра. На пять минут. Потрудитесь меня заинтересовать. Если коротко, в мире происходит спланированная операция по переустройству, которой Вы и Ваши друзья отчаянно хотели помешать.
Леший встал и направился к двери.
– Телефон. Мне нужен телефон, – остановил его Гриша, сгибая и разгибая большой палец ноги. Приятно покалывало, отдаваясь тревожными ударами сердца. Сердце могло предать, выпрыгнув из–под одеяла.
– Мобильный? – уточнил Леший. Кутялкин кивнул. – Зря. Сеть появляется редко и непредсказуемо. Два-три раза в неделю. Если в Англии я могу угадать, когда это происходит, то в России, – Леший демонстративно пожал плечами. – Может, и нет никакой России.
Не прошло и минуты как Леший вернулся – словно всё необходимое было приготовлено за дверью. Бросил на постель Нокию с зарядкой и аккуратную подшивку английских газет.
– До завтра. Не сломайте пальцы, тыкаясь в клавиши. Эфир ныне непреодолим и безлюден. В службы спасения тоже не пробивайтесь. Они очень дружат с нашим батальоном. Хотите передать кому–нибудь весточку, скажите, я доставлю.
Кутялкин отказался.
Заклятые враги, Япония и Китай, совместно решают продовольственную проблему
Грише было плевать, следят ли за ним они (ОНИ?).
Выскочил из–под одеяла, проверил дверь – заперта: «Наивный чухонский мальчик. Встал и ушел. Размечтался. Через окно? Позже. И газеты позже».
Стянул носок, достал симку, которую перед отъездом из Москвы ловко скрыл от Андреева. Которую бережно хранил бесконечные месяцы заточения. Которую спрятал в носок перед спланированной дракой с Наташей Кох. Кусочек пластика, заставивший выжить.
«Что остановило тех, кто вышелушивал меня из одежды? Почему не раздели полностью? Чистота белья? Нежелание наблюдать срам и отросшие ногти на пальцах ног? Solitum?».
Руки продолжали дрожать. Розетка, гнездо под зарядку, непослушная крышка мобильника, симка никак не втыкается под планку.
Наконец, экран трубки заиграл цветным. Как и обещал Леший, сети не было. Как и предупреждал Леший, Гриша убил полчаса, лихорадочно и безрезультатно пытаясь набрать известные ему телефоны – Шняги, родителей, сестры, МЧС.
Руки не успокоились, когда он пробежался по заголовкам газет по диагонали просмотрел подшивку. Ничего не понял. Пытаясь разобраться, Гриша вновь пережевал журналистскую жвачку. Только когда небо над морем побледнело, он отбросил подшивку и выключился. Собрать сколько–нибудь цельную картину из прочитанного не вышло. Он провалился в сон как в черную бездонную дыру. Так спали многие в СССР в ночь с 22 на 23 июня 1941 года.
Уничтожение авиацией гуманитарного каравана из Южной Америки
Проснувшись, помнил произошедшее накануне отрывочно. Приходилось заново собирать мозаику мироздания и надеяться, что придумает такие вопросы Лешему, которые прояснят чехарду, начавшуюся до того, как за Кутялкиным и Кох захлопнулась железная дверь хранилища 10Z.
Прежде чем вернуться к газетным заголовкам, Гриша заворожено наблюдал за дрейфом авианосца, который ночью пришел почти под окна Стоунхауса. На палубе суетились, взлетали вертолеты, несколько раз выстрелили орудия. Миротворческая операция?
Кутялкин вернулся к другой, не менее важной загадке – что послужило детонатором мирового кризиса.
Судя по содержанию газет, Кутялкин еще не вошел в Остоженскую цитадель, а пресса уже стала раскручивать всевозможные сенсации – очередной вброс относительно нелигитимности линии Макмагона и конференции в Симле в 1913—1914 гг.[67], об английских концессиях в Сибири[68].
Всплыли неизвестные ранее факты о сделке британской колониальной администрации и индуистскими махараджами по продаже княжества Кашмир. Первые полосы газет за день до начала акции Кутялкина и Кох в Оксфорде пестрели цитатами, ссылками, прямой речью историков.
Насколько можно было судить по сумбуру передовиц, в мире началась цепная реакция, очередной виток войны компроматов[69], но в более острой, прицельной, безжалостной форме. Из многочисленных, порою таинственных рукавов вытаскивались и публиковались неизвестные ранее замшелые документы – договоры, соглашения, протоколы, записи бесед, воспоминания современников, кулуарная перебранка глав государств.
Новые документы о Холокосте, о нападении на Перл–Харбор, о Венском конгрессе, документы–документики–черновики о войнах 17–20 веков. Викиликс на этом фоне выглядел детсадовцем в компании Чикатило и Потрошителя.