В новом мире выживут только те, кто изменится, и не только внешне. Наталия легко жонглировала образами. Расщепленная по разным настроениям, легкая, ненатуральная. Она могла быть злой, доброй, сильной, беспощадной, веселой, язвительной, но всё это оставалось яркой вывеской, хрупкой скорлупой для пустоты и безнадежной боли у неё внутри. В отличие от Гриши хранилище ничуть не изменило её.
Мультяшным героям нет места в реальной жизни. Кох должна исчезнуть.
«А я буду заслонять её от клацающей зубастой прожорливой пасти небытия. И значит, нам не дойти до России».
Часть 6. Преисподняя. Графство Кередигион. В которой средневековье оказывается очень близко.
Западное побережье Великобритании. Первые случаи распространения в Европе суданского гриппа
В первую ночь звук дырявых кузнечных мехов вновь зазвучал рядом с Кутялкиным. Гриша с удивлением сознался себе, что без этого хриплого свиста ему было очень одиноко в гарнизоне Стоунхауса. Теперь же, под аккомпанемент легких Кох казалось, что часть пути домой пройдена.
Стараясь не отклоняться от береговой линии, они крались на северо–запад. Пичкали себя травой, мелкими невзрачными ягодами, собирали росу, пили из мутных ручейков и застоявшихся заводей. По сравнению с рационом хранилища – настоящее пиршество плоти.
За двое суток лишь однажды увидели вдали фигуру человека. Кажется, он испугался больше, чем «бравые» самоубийцы, шарахающиеся от любой уэльской тени.
GPS отмерил – пройдено пятьдесят девять километров.
Погода сама одуревала от своей щедрости. Солнце закрывало баланс, оптом сбрасывая накопившиеся неизрасходованные светочасы. Побережье Уэльса выглядело как сбывшаяся мечта Мальтуса – безжизненное, вяло цветущее, спокойное.
Ночью, тоже не по–осеннему теплой, впервые выпало пробираться около человеческого жилья. GPS успокаивал лаконичным видом квадратиков на экране, а не трубил тревожным красным, указывая на логова одичавших душегубов.
Жильем оказались вымершие щитовые домики. Толпы голодных рыбаков охотились где–то в другом месте. Уэльские пенсионеры не выходили на прогулку вдоль утесов. Убаюкивающий шум волн больше не привлекал жаждущих отдыха.
Море все ёще манит вас? «Забота о пропитании» – прими несколько мыслей в голову утром, в обед, на ночь, и тебе больше не захочется безмятежно наслаждаться видом прибоя.
Наутро решили в пределах населенных пунктов передвигаться исключительно в зыбкие предрассветные часы.
На третий день Кутялкин и Кох должны были огибать окрестности славного города Фишгард[77], и Гриша уже подумывал, как обменять у хранителей рыбы Зиг–Зауэр и свою бессмертную душу на утлое суденышко, теоретически способное перевезти их через Ла–Манш.
Рассматривались и другие варианты:
– погубить бессмертную душу, совершив разбойное нападение на несговорчивого хозяина суденышка,
– похитить утлое суденышко у прижимистых горожан.
– наконец, тоже не без ущерба для души – угрожая оружием, захватить хоть что-то, способное передвигаться по воде.
Суденышко, еда плюс зарядить GPS – вот и всё, что требовалось от Фишгарда и его аборигенов. И, конечно, поменьше новых вмятин на душе. Свои основательно усохшие внутренности Кутялкин и Кох хотели донести до России в неизменном состоянии.
Они оглядывали утесы в поисках тропки, чтобы подняться наверх и уйти с побережья. Фишгард прилегал к морю. Море – кормовая база. Поэтому безопаснее обойти город с другой стороны.
«Да и еще порасспросить жадного лодочника насчет свежих новостей», – Кутялкин придумывал, что еще потребуется сделать в городе.
Спустя несколько минут грандиозные планы Гриши стали гораздо скромнее.
Неважно, как их вычислили – случайно или здесь находился кордон. Или… Неважно – их застали врасплох. Несколько бородатых рож выкатилось из–под огромного валуна. Как они смогли там спрятаться? Как бдительные самоубийцы не заметили засады?
До того, как ему врезали прикладом по морде, Кутялкин успел снять Зиг–Зауэр с предохранителя. Через несколько секунд, выплыв из тьмы, он почувствовал на горле режущую тяжесть, в своих глазах перед глазами – отстраненный инопланетный взгляд.
Над ним возвышался плотный рыжий человек. С его щек и подобородка свисали волосы. Это была не борода – скорее прилепленные к лицу кусочки пакли или жухлые побеги очень усталого дерева. В шею Гриши впивался грязный ботинок.
– Are you okay? – равнодушно спросил рыжий. Не для того, чтобы разобраться с самочувствием Кутялкина, а просто уточнить наличие в нём сознание. – Get up.