– Это у него игра. У меня жизнь. Помнишь – смертью смерть поправ?
– Вы оба так настойчиво пытаетесь узурпировать миссию Спасителя. Караете Содом и Гоморру. Коллекционируете в своих ковчегах редкие экземпляры. Офисных уродов, уродов, отрицающих жизнь, уродов, культивирующих уродов?
– Но кто–то из нас лжет больше, – Андреев подмигнул, застегнул кобуру. – Холодно, расчетливо лжет. Взвешивает, планирует. Не желает сдаваться и сдохнуть. А я умираю каждый день со своими ребятами. По три месяца просиживаю с ними в подвалах.
– Откуда Вы знаете про три месяца?
– Радиоигра с МИ-5. Они хотели, не поднимая шуму, пустить вас в расход. Мы объяснили, что всё равно пойдем на обострение. Начнем, как Лукашенко резать правду матку. Мало никому не покажется. Они дрогнули, попытались сыграть на опережение, первыми взорвали свои информационные бомбы. И понеслось.
Гриша почувствовал – ему стало так же плохо, как после предательства Мики.
– Вы боялись, что эти всемогущие кукловоды хорошо подготовятся и как по нотам отыграют очередной мировой катаклизм?
– Боялись и делали все, чтобы не допустить этого. И вовсе они не всемогущие, - в голосе ОСА промелькнула непривычная усталость.
- Почему вы втянули меня и Кох во всё это дерьмо?
Андреев пожал плечами. Глотнул из фляги:
- Нам нужны новые люди.
- Кто? – вскричал Гриша. - Homo Novus?
- Точно. Для того, чтобы победить в этой новой войне, нужны новые люди. Где их взять? Позаимствовать в эпопеях Лукаса и Озерова? Вот и приходится выплавлять из того, что есть - из огня в полымя бросать весь этот дерьмовый подручный материал. Некогда определять, кому какая температура и степень перегонки требуется. Сразу на максимальный режим. Потом новую форму под молотки и, если не рассыпятся, сразу в бой. Такая вот наука побеждать. Извини, если температура была чересчур высока.
- Расплющивать на бойне маленьких людей? Выковывать больших? Одного из дюжины?
Бугры на лице ОСА начали перекатываться под кожей. Туда-сюда, туда-сюда. Выражение оставалось бесстрастным.
- Слабо ради этого сдохнуть?
Кутялкин покачал головой. Бугры замерли на лице ОСА в несимметричном положении.
- Ну вот – значит, из одного маленького появился большой. Никакой усушки-утряски.
- Из двух. Ты забыл про Кох.
Бугры поползли дальше.
- Думаешь, мне легко было отправлять вас в Лондон? Прости меня, Саныч. Я выполнил все свои обещания. Мы сохранили твоих детей. Поверь, это дорогого стоит.
Холодное расчетливое сердце Кутялкина не устояло. С него словно сорвали смирительную рубашку.
– Вроде никаких сюрпризов у тебя по дороге быть не должно. Мои всё расчистили. Отсюда и до самого Минска. Я проедусь с беззаботными тыловиками, а ты возьмешь Отшельника[116], моих бойцов и дуй.
– Куда дуть? – растерянно спросил Кутялкин. Вмиг близорукими стали не только его слова, но и интонации, и движения.
– Чудак человек. Евгения Николаевна в 250 км отсюда. В Островце. Там медсанчасть Северной группы войск. Да не пугайся ты. Всё нормально. Здорова она. Тебя ждёт. Мальчик у тебя родился вчера. Так что придумывай имя, папаша, – Кутялкин помнил – его слезы закончились где–то под Бирмингемом, когда там сжигали местных ведьм. Несколько секунд он думал, что из его глаз течет кровь. Как у Кох, когда Георг полоснул ее ножом по лицу.
87 минут до завершения пути
– Или хочешь привести себя в порядок перед встречей?
Вопрос был риторический. Гриша не ответил.
Тяжелое пыльное марево стояло над танковой колонной, ползущей на Запад. «Островец… Медсанчасть…. Олежек… Вот она высшая справедливость Андреева, о которой говорила Кох?».
ОСА что-то внушал Кутялкину, пока, придерживая за локоть, вел к Отшельнику.
– Впереди почти нет врагов. До самой Атлантики, – они синхронно подняли головы. Над Краковом на преступно низкой высоте прогремели три истребителя СУ-27. – Столкновения с нами не будет. Так, отдельные стычки типа краковских.
– Куда вы дели тех, кто готов сопротивляться? – Гриша попытался заглушить вопросом шум в голове «островец…у тебя родился вчера… придумывай имя…».
– Все они на боевом дежурстве. В рамках программы модернизации сил НАТО пушечное мясо типа эстонского спешно выведено в запас. Основная масса вооружения передана спецподразделениям. Они образовали свыше тридцати укрепрайонов со всеми возможными радостями – ПВО, четырехуровневые бомбоубежища, патрулирование береговых линий, системы подавления радиосигналов. Канада, Великобритания, Австралия. Мы туда не суемся.
– Когда мы прогуляемся по всем столицам, рассредоточимся, накормим голодных, спасем обиженных, эти спецы выползут наружу и вместе с недовольными гнидами всех мастей переварят нас. Перепишут историю. Оставшиеся педерасты и журналисты, которые сейчас таскают Моне из одних катакомб в другие, убедительно докажут, что русские – вандалы, все разрушившие, устроившие темные века. Тех, кто спасает от разрухи, голода и междоусобиц, забывают очень быстро. Все это повторяется, потому что мы не умеем воспитывать несуетливых очевидцев, жаждущих, готовых и способных донести правду.