Из дневников: октябрь 1910 года. Постоянно гримасничает, стоит в какой-либо позе неподвижно или ходит по столовой. Ни с кем не говорит. Совершено не замечает окружающих. Спит достаточно.
Ноябрь – по прежнему гримасничает, кроме рубашки, ничего на себе не держит. Принимает различные позы.
Январь 1911 года. Бессознательно галлюцинирует. Поёт песни довольно громко. Ходит по столовой и коридору. Смеётся, гримасничает. Спит плохо, по ночам галлюцинирует.
Март 1912 года. Подвижна. Разговаривает, бранится, угрожает кому – то. Плачет, поёт песни. Спит плохо, тревожно. Ест достаточно.
Октябрь – день проводит в столовой. Сидит на лавке у стола. Иногда подвижна. Много двигается по коридору и палатам. Молча целует руки у врача или надзирательницы, сопровождая поцелуи жестами и кривляньями. Иногда лежит на полу у входной двери в стереотипной позе. Растительная жизнь нормальна.
На протяжении ряда лет получала лечение: неоднократно ванны, рыбий жир, висмут. Умерла 23 июня 1918 года от истощения.
Дневники пишутся редко. Они не раскрывают психопатологическую картину больной. Причиной тому, возможно, были очень большие нагрузки на врачей и грядущий голод, когда нечем было накормить больных.
Зыкова А.И 24 лет. Поступила 9 июня 1911 года, девица. Умерла от истощения 13 сентября 1918 году. Диагноз – кататония.
Дневники: июль – молчит, жидкость не пьет, кормят с рук, ноне всегда, потому что сжимает губы.
Август – пищи не принимает, кормят через зонд.
Сентябрь – стала есть хорошо. Вес 20 фунтов.
Март – больная днём все время проводит, сидя на полу. На вопросы отвечает неохотно, просится к своей маме.
Апрель – больная стала беспокойной, пела, кричала.
Июнь – спокойна, больше лежит в постели, ничего не говорит. Ест, спит достаточно, иногда сама ходит в столовую.
Сентябрь – утром, около 5 часов больная убежала из барака. Была поймана городовым и приведена в больницу. (48)
Создается мнение, что до этого периода содержание больных в стационаре больше носил не лечебный, а наблюдательный характер, характер призрения. Лечение народными средствами, применение различных настоев из трав, другие методы лечения не носили научно обоснованного характера. Это были эмпирические методы, которые в каких-то случаях оказывали помощь больному, зачастую чисто психотерапевтическую. И это вселяло уверенность у обывателя в большой положительный результат. Такая переоценка могла принести больному большой вред, так как применялась вслепую, а порой назначались вредные, ядовитые травы. На этом неплохо «знахари» зарабатывали
Никогда не забуду один случай, это в семидесятые годы двадцатого столетия, когда я за рулем своей машины остановился около церкви в Кирове, ко мне тут же подошла старушка и умоляла довести её недалеко за город. Спешить мне было некуда и я дал согласие отвести за город километра два. Мне старушенция объяснила, что она знает одно растение, которое прекрасно исцеляет болезни. Это меня заинтересовало. Старушка отошла недалеко от обочины дороги и сделала вид, что она что-то ищет среди растений. Увидав, что за ней не наблюдают, она начала рвать всю попавшую под руку траву без всякого разбора. Нацапав изрядное количество травы, она вернулась к машине сказав, что нашла всё, что ей нужно, и сейчас около церкви будет продавать, связав в пучки. Вмешиваться не стал, рассудив, что травой никого не отравит. Сказал только, что так делать нехорошо. Вот такие приёмы «мнимого» лечения и применялись довольно часто.
Дневники писались нерегулярно. Проследить какую-то закономерность сложно. Объясняется редкое, нерегулярное написание дневников большой нагрузкой на врача. Каждому врачу приходилось вести около двух сотен больных. По этой же причине написанные дневники мало информативны. Недостаточно полно раскрывают психопатологическое состояние пациента. Часто врачи ограничивались записью, что состояние прежнее или описывая просто внешнее поведение больного. Какого-то лечения больным не назначалось.
Ряд больных находились в стационаре довольно продолжительное время. Так, больная А.А.Зубарева, женщина 31 года, находилась в стационаре с 6 августа 1913 года до 8 августа 1918 года с диагнозом demencia precocs, непрерывно 6 лет. Умерла от туберкулёза легких.
Вышеупомянутая Е.Е.Ковалева, женщина 32 лет, с таким же диагнозом поступила 25 августа 1905 года, умерла от истощения 23 июня 1918 года. Находилась в больнице 13 лет. 11 лет находилась в больнице Л.Т.Суворова, с 12 августа 1892 года до 6 апреля 1918 года, умерла от «слабости сердца». Больной И.Е.Пермяков, 27 лет, находился в больнице с 19 марта 1890 года по 11 февраля 1918 года, то есть 28 лет, с диагнозом «вторичная деменция». Длительно находились в психиатрическом отделении и многие другие больные.