Диагноз шизофрения в «скорбном билете» впервые встречается в психиатрическом отделении Вятской губернской больницы в 1917 году. Больной М.Ф.Нагорничных находился в больнице с 3 июня 1917 года до 13 апреля 1918 года с диагнозом «schizophrenia». Другим больным ставились в этот же период диагнозы: «паранойя», «кататония».(49) 93
Это нозологическое заболевание, которое фигурирует несколько десятилетий до настоящего времени не находит признания в ряде стран. В нашей стране склонны считать, что под этим термином скрывается несколько психических болезней. Точка будет поставлена, когда будет ясна этиология и патогенез болезни. Но поскольку это произойдет неизвестно когда, приходится пользоваться тем, что предложено немецкими учеными. История появления термина такова:
Заболевание шизофрения описал первым в 1896 году немецкий ученый Крепелин (E Krepelin). Он назвал заболевание demencia precox – раннее слабоумие. В дальнейшем его понимание этой болезни подверглось критике. Отмечалось, что заболевание трактуется без динамики, как что-то стабильное, застывшее. Писалось, что наблюдаются и более мягкие варианты болезни. В 1911 году немецкий психиатр Блейлер описал ряд других, более благоприятных клинических вариантов течения болезни. Он предложил называть болезнь – шизофрения. От названия шизо – расщепляю и френ – душа, то – есть расщепление личности, расстройство мышления. В дальнейшем наши отечественные учёные стали использовать это название болезни в своей практике. С 1917 года название болезни появляется в медицинских документах на Вятке. (14)
Диагнозы начального периода для нас не совсем понятны. Но тот вопрос достаточно сложен и в настоящее время. За полста. лет он в России и дополнялся и сокращался многократно. И сейчас в Америке всем душевно больным ставится один диагноз – невроз. Правда он подразделяется на выраженный и слабый. Есть учёные, которые считают, что душевный склад у этих людей другой, что это своя норма восприятия окружающего мира.
Немного забегая вперед сообщу сведения о порядке хранения историй болезни на тех, кто проходил лечение в стационаре психиатрической больницы. Все истории болезни складывались в отдельные папки. При очередном поступлении повторного больного из медицинского архива извлекалась папка предыдущих поступлений этого больного и врач имел возможность познакомиться с психическим состоянием за весь предыдущий период по записям в истории болезни. По распоряжению министерства здравоохранения истории болезни должны храниться бессрочно, уничтожению в психиатрической больнице они не подлежали. На территории больницы построено было деревянное одноэтажное здание с встроенными стеллажами в несколько рядов с пола до потолка. В нём и размещались истории болезни на всех пролечившихся больных. При необходимости, при повторной госпитализации сестра архива больницы находила нужную историю болезни. Но шли годы и количество историй болезни в больничном архиве с каждым годом возрастало. Архивные полки через несколько десяток лет были настолько перегружены, что дальше размещать истории болезни стало просто некуда. Администрация больницы обратилась в Кировский областной архив с просьбой забрать истории болезни из больничного архива. В 1958 году приехали работники областного архива с тем, чтобы выбрать наиболее показательные, характерные истории болезни из общей массы скопившихся историй болезни, чтобы забрать их в областной архив, а оставшийся ликвидировать. Сами работники архива сказали, что они не специалисты в области медицины и тем более в психиатрии. Попросили дать им в помощь врача, разбирающего в этих вопросах, то есть врача-психиатра. Вот и направили автора этих строк помогать работникам архива отбирать наиболее подходящие истории болезни. У меня голова пошла кругом от количества историй болезни и глаза разбежались. Ну как из такого количества историй болезни выбрать именно те, которые нужно сохранить, передать в областной архив, чтобы позднее с ними работать, делать какие-то выводы. Я просто растерялся. Но делать нечего, помогать отбирать что-то стоящее было нужно, время идёт. Копался несколько дней, что-то выбрал. Документы передачи историй болезни подписала главный врач больницы В.В.Вотинова, доверив мне, да и заниматься этим ей просто было некогда.
В архив было отправлено приличное количество историй болезни, кто будет с ними работать, вероятно вспомнят меня не очень хорошими словами. А первым пострадавшим оказался сам, когда попытался разобраться в отобранных историях болезни. Но тут вина и в том, что писались они от руки, почерк часто был отвратительный. Да и что можно было ожидать, если каждый врач вел до сотни и больше больных, когда он не мог даже запомнить каждого больного. Меня больше всего интересовало, чем и как проходило лечение больных на начальных этапах. Когда только начиналось ведение медицинской документации, но и тут разобраться было очень сложно. Назначения на латыни без указаний дозировки. Назначения какими-то иероглифами, названия лекарств, которые давно не применяются. Но эту тему еще затрону позднее.