Второй этап в изучении советской авиации в 1939–1941 годах начался с конца 80-х и продолжается по настоящее время. Его наступление определили политические перемены, произошедшие в обществе. Для этого этапа характерны следующие особенности: во-первых, упразднение обязательных догматических схем позволило иначе рассматривать многие устоявшиеся положения; во-вторых, издание документальных сборников по различным комплексным проблемам истории кануна и начала Второй мировой войны — военным, политическим, дипломатическим — значительно расширило доступную исследователям истории советской военной авиации источниковую базу; в-третьих, исследователям был в некоторой степени облегчен доступ к закрытым ранее архивным материалам.
Как и на первом этапе, новые концептуальные положения изучения темы в первую очередь нашли отражение в фундаментальном труде, где были сформулированы новые подходы к исследованию Великой Отечественной войны.
В 1998 году вышла первая книга военно-исторических очерков «Великая Отечественная война 1941–1945», которая подытожила новые тенденции, методологические достижения и подходы отечественных историков[45]. Издание этой книги наглядно продемонстрировало как достижения российской науки в этой области, так и стоящие перед ней проблемы. Авторы подчеркивают значительно расширившийся для историков объем документальных источников: «Сегодня исследователи располагают такой массой документов, о которой можно было лишь мечтать еще в недалеком прошлом»[46]. Они также отмечают, что ранее «не всегда с должной полнотой освещались проблемы, касающиеся подготовки страны и вооруженных сил к отпору фашистской агрессии».
Помимо сохранения и развития тезиса о важности роли новой материальной части и недостаточном ее количестве накануне войны с Германией, в этом труде выдвигается ряд новых положений:
— признается резкое несоответствие степени развитости некоторых отраслей промышленности (производство авиационного топлива, средств связи) и служб материально-технического обеспечения по отношению к имевшемуся большому количеству самолетов;
— критически рассматривается уровень подготовки рядового и командного состава ВВС РККА и его морально-психологические качества;
— подвергается критике организация и боевая подготовка военной авиации, правильность выбора стратегических направлений ее развития; подчеркивается ее решающее численное превосходство над германской авиацией, а также преимущество советской стороны в объемах производства и темпах развертывания авиационных отраслей промышленности[47].
Необходимо отметить, что авторский коллектив не скрывает дискуссионности многих выдвигаемых тезисов и не дает прямого ответа на кардинально важный вопрос о степени готовности советской военной авиации и обеспечивающих ее отраслей к противоборству с Германией.
Состояние авиации армии и флота накануне войны рассматривалось в значительном количестве публикаций постсоветского периода, которые были посвящены как общим вопросам развития вооруженных сил СССР, так и непосредственно советским ВВС[48]. Отметим также то обстоятельство, что появление на Западе книги В. Суворова «Ледокол»[49] (где утверждалось о якобы готовящемся превентивном ударе СССР по Германии летом 1941 года), несмотря на то, что научная ценность данной концепции сама по себе сомнительна, тем не менее, принесло пользу тем, что вызвало оживленную дискуссию, в ходе которой было высказано немало интересных мыслей и наблюдений, а также способствовало привлечению внимания, прежде всего военных историков, к изучению военного планирования в СССР в преддверии нападения нацистской Германии и, в особенности, к вопросу о стратегическом развертывании РККА в весенние месяцы 1941 года. Так, Б.Н. Петров на основании доступных документов пришел к выводу, что «советское руководство пыталось создать наступательную группировку», но, как он уточняет далее, «наступательные намерения Советского Союза были лишь возможным вариантом отражения угрозы со стороны Германии…»[50].
Историки продолжали и продолжают исследовать состояние советских вооруженных сил, а на этой основе — и военной авиации. Можно наблюдать значительное разнообразие точек зрений и концепций, во многом противоречащих друг другу даже при использовании сходного фактического материала. В основном спор идет вокруг четырех факторов: 1) проблема нехватки времени для повышения обороноспособности СССР; 2) просчеты высшего руководства страны в определении вероятных сроков начала войны; 3) отсутствие полной боеготовности войск к моменту начала Великой Отечественной войны; 4) численное превосходство вермахта и превосходство его вооружения. По сути дела, с обсуждения этих четырех вопросов и начался пересмотр основных позиций советской историографии, сформулированных, в частности, в «Истории Второй мировой войны».
Приведем примеры некоторых взглядов отечественных исследователей на состояние и подготовку к боевым действиям советских вооруженных сил накануне Великой Отечественной войны.
Одними из наиболее примечательных в этом направлении являются публикации М.И. Мельтюхова, который в 1995 году защитил диссертацию по теме «Современная отечественная историография предыстории Великой Отечественной войны (1985–1995 годы)». В одной из своих работ он проанализировал соотношение советских вооруженных сил и вермахта к 22 июня 1941 года и пришел к выводу, что первостепенное значение имели не количественные параметры, а то, насколько профессионально использовались вооруженные силы СССР. По его мнению, «отсутствие у советского командования четко проработанной концепции современной войны, недостаток боевой выучки войск, обескровленность Красной армии массовыми репрессиями против командного состава — таковы главные причины, поставившие армию и страну на грань катастрофы»[51].
Значительный интерес представляет и капитальное исследование этого автора «Упущенный шанс Сталина», вышедшее тремя изданиями в 2000-м, 2002-м и 2008 году[52]. В работе автора четко прослеживается тенденция показать стремление советского военно-политического руководства к превентивному удару по Германии и экстренную подготовку вооруженных сил и экономики страны к нему. Хотя он не ставил задачу рассматривать только историю советских ВВС, а касался целого комплекса военно-политических проблем, стоящих перед Советским Союзом накануне Великой Отечественной войны, тем не менее, в научный оборот был введен значительный объем фактического материала, относящегося к проблемам развития и применения советской военной авиации накануне войны с Германией. В частности, автор коснулся темы широкомасштабного развертывания ВВС вскоре после начала Второй мировой войны. М.И. Мельтюхов показывает серьезные перемены, произошедшие в вооруженных силах перед войной.
Особый интерес представляет вопрос о последствиях репрессий среди руководства РККА. Причиной чистки автор считает (с оговоркой «скорее всего») борьбу за власть внутри руководства наркомата обороны. Автор опровергает данные о десятках тысяч погибших офицеров (принимается цифра в неполные 17 тысяч репрессированных — тоже немало!), в основном без возражений цитируются высказывания о высоком уровне новых выдвиженцев.
Нехватка офицеров в армии вызывалась, по мнению автора, чрезмерно раздутыми штатами комсостава. В целом создается впечатление, что серьезного урона террор вооруженным силам не нанес. При этом обходится молчанием вопрос о том, что репрессии во многом сковали инициативу командиров[53] и еще более усугубили и без того непростое положение с подготовкой войск[54]. Если автор полагает, что названные последствия преувеличены, то это нужно было доказать. Вывод о высоком уровне подготовки офицеров, пришедших на смену «изъятым», вызывает возражения[55], поскольку основан на формальных показателях[56]. Требует оговорки и тезис о том, что причиной репрессий являлась борьба за власть среди самих военных — она могла стимулировать их, но инициатива исходила, несомненно, от Сталина.
45
Великая Отечественная война 1941–1945. Военно-исторические очерки. В 4-х кн. Кн. 1. Суровые испытания. М., 1998.
48
См., например: Хорьков А.Г. Грозовой июнь: Трагедия и подвиг приграничных военных округов в начальном периоде Великой Отечественной войны. М., 1991; Горьков Ю.А. Генштаб. Ставка. Кремль. Тверь, 1995; Герасимов Г. Количественно-качественная характеристика ВВС РККА накануне войны // Авиация и космонавтика вчера, сегодня, завтра. 2000. № 1; Золотарев В.А., Шломин В.С. Как создавалась военно-морская мощь Советского Союза. Кн. 1. М.-СПб., 2004; Морозов М. Поражение летом 1941 года было закономерным // Великая Отечественная катастрофа. Трагедия 1941 года. М., 2007; Хазанов Д. Б. Неизвестная битва в небе Москвы. 1941–1942 гг. Оборонительный период. М., 1999; Солонин М.С. На мирно спящих аэродромах… 22 июня 1941 года. М., 2006; и другие.
50
Петров Б.Н. О стратегическом развертывании Красной армии накануне войны // Военно-исторический журнал. 1991. № 12. С. 12; см. также: Азяский Н.Ф. О стратегическом развертывании вооруженных сил Германии и Советского Союза в 1941 году // Военная мысль. 1990. № 8.С. 9-18.
51
Мельтюхов М.И. 22 июня 1941 года: цифры свидетельствуют // История СССР. 1991. № 3. С. 27.
52
Мельтюхов М.И. Упущенный шанс Сталина. Схватка за Европу 1939–1941 (документы, факты, суждения). 3-е изд., испр. и доп. М., 2008.
53
Правда, это обстоятельство бегло упоминается в одной из статей того же автора (Мельтюхов М.И. Репрессии в Красной армии: итоги новейших исследований // Отечественная история. 1997. № 5. С. 112).
54
См.: Короленков А.В. Еще раз о репрессиях в РККА в предвоенные годы // Отечественная история. 2005. № 2. С. 157–159.
55
Достаточно сослаться на оценку, данную И.В. Сталиным в апреле 1940 года: «Создание культурного, квалифицированного и образованного командного состава. Такого командного состава у нас нет, или есть единицы» (Зимняя война 1939–1940, Кн. 2. М., 1999. С. 279).