Читать онлайн "Развитие советской авиации в предвоенный период (1938 год — первая половина 1941 года)" - Степанов Алексей Сергеевич - RuLit

В главе о деятельности советской разведки накануне войны[57] автор демонстрирует, насколько противоречивы были ее донесения о планах Германии. Анализ донесений проводился на низком уровне или вовсе отсутствовал. В итоге распространенная версия о том, что разведка раскрывала руководству глаза на ситуацию, но ее не послушали, отвергается. Во многом это соответствует истине, однако М.И. Мельтюхов не ставит вопроса о причине. Из его текста можно лишь сделать вывод, что так «исторически сложилось». Между тем автор признает отсутствие аналитического центра в разведке, который, несомненно, был бы создан, если бы Сталин отдал соответствующий приказ. Кроме того, очевидно, что на деятельности разведки отрицательно сказались репрессии (а это не только гибель многих специалистов, но и кадровая чехарда, мешающая стабильной работе). Правда, автор приводит мнение А.Г. Павлова о том, что низкий уровень анализа разведданных явился «данью существовавшей тогда деспотичной атмосфере» (созданной во многом опять-таки теми же репрессиями, негативную роль которых М.И. Мельтюхов старается принизить), но это лишь мнение А.Г. Павлова[58], которое сам автор никак не комментирует.

Вызывает сомнения и главный тезис — о намерении Сталина напасть на Германию в 1941 году. То, что в принципе такое решение могло быть принято, сомнений не вызывает, но нет бесспорных доказательств, что речь идет именно о 1941 годе. Все аргументы носят косвенный характер. Ограничимся лишь одним доводом против разделяемой автором позиции: на границе развернулось чрезвычайно затратное строительство новых укреплений (причем бетонных, а не легких полевых, как предлагали инженеры). Между тем дефицитные материалы, используемые при этом, было куда логичнее потратить на оборудование новых полевых аэродромов[59], которых остро не хватало, а ведь это мешало сосредоточению авиации, что М.И. Мельтюхов относит к одному из важнейших аспектов подготовки к наступательной войне. Сложно представить, что ради маскировки, которой могут не поверить, руководство СССР сознательно тормозило подготовку к наступлению — видимо, оно просто считало оборонительные мероприятия в данный момент более важными.

Можно отметить и некоторую противоречивость тезисов автора. С одной стороны, М.И. Мельтюхов заявляет, что «утверждения о якобы низкой боеспособности Красной армии в 1941 году представляются недостаточно обоснованными» и «что вопрос о реальной ее боеспособности «накануне войны еще ждет своего исследователя»[60]. С другой стороны, при этом признается, что личный состав ВВС, танковых войск и артиллерии Германии обладали большим опытом и выучкой, чем советские[61]. К сожалению, автор игнорирует те работы, где показано, что даже в случае удара по Германии Красную армию ожидало бы тяжелое поражение[62]. С этими работами можно не соглашаться, но умалчивать о них некорректно.

Можно констатировать, что книга М.И. Мельтюхова, одна из лучших по этой проблематике, открывает перед читателем широкую панораму событий предвоенного времени, предлагает подчас весьма интересные интерпретации и будит мысль хотя бы противоречивостью своих положений.

Рассмотрим теперь другую работу, где достаточно взвешенно отстаивается «оборонительная» версия, книгу А.С. Орлова «Сталин: в преддверии войны»[63]. Позиция А.С. Орлова представляет немалый интерес с точки зрения оценки положения в вооруженных силах СССР. Он указывает, что не совсем верно судить о мощи советских войск в приграничных округах лишь на основе цифр. Он признает, что эта ошибка делалась еще тогда — «надеялись, что большое количество военной техники, имевшейся в Красной армии, обеспечит успех в будущей войне»[64]. Да и в численном отношении дело обстояло неблагополучно. Правда, дело было не только в этом — «формирование большого количества новых соединений с чрезмерно большим числом основных видов военной техники себя не оправдало»[65]. Но самое главное — армия была плохо подготовлена. Слишком резким оказалось увеличение ее численности в 30-х годах. К тому же отпуск средств на обучение войск сократился в связи с широкомасштабной программой строительства оборонительных сооружений, увеличением производства оружия, возведением новых аэродромов и т. д. Не хватало горючего, из-за чего годовой налет авиаторов составлял 12 часов. В итоге военнослужащие плохо владели техникой, чрезвычайно высока была аварийность. Но дело не только в этом — слабо было отработано взаимодействие родов войск (в чем, заметим, весьма преуспел вермахт). «Одной крестьянской смекалки, которая имелась в избытке, и готовности умирать за родину было недостаточно, чтобы успешно отразить натиск сильнейшей армии мира в войне моторов»[66]. Автор сетует на то, что еще за 20 лет до войны с Германией 80 % населения страны было неграмотным и преодолеть последствия этого еще не успели[67]. Вследствие террора люди боялись проявить инициативу (о чем умалчивает в своей книге М.И. Мельтюхов).

Войска на границе были расположены крайне неудачно на случай нападения противника Однако АС. Орлов не связывает это с наступательными намерениями СССР — советские планы прикрытия, по его мнению, не дают основания для такого вывода, достаточно сравнить их с планом «Барбаросса», где прямо идет речь о нападении на Советский Союз и уничтожении его армии[68]. А.С. Орлов считает, что коль скоро в 1941 году отсутствовала такая система обороны, какая была создана в 1943-м на Курской дуге, следовало хотя бы привести войска в полную боевую готовность. Это позволило бы «уменьшить беду», «уменьшить, но не избежать. Потому что причины, о которых говорилось выше, обусловили преимущество Германии в 1941 году»[69]. Отметим, что этот вывод, достаточно очевидный на первый взгляд, принимается далеко не всеми.

Обращает на себя внимание тот факт, что автор отмечает «огромную заслугу И.В. Сталина», который «сумел постичь вершины политического и стратегического руководства страной и армией, стать государственным деятелем международного масштаба»[70].

Таким образом, А.С. Орлов, признавая многие недостатки в подготовке вооруженных сил СССР к войне, в целом однако придерживается традиционной советской концепции — в основном речь идет именно об ошибках, «искривлениях», как говорили в свое время. Тем не менее, следует признать, что АС. Орлов добросовестно старается учесть аргументы «за» и «против».

Согласно точке зрения Ю.Я. Киршина и Н.М. Раманичева, РККА значительно превосходила Германию по количеству основных видов военной техники, но не располагала обученными кадрами для их эффективного использования. Во всех видах вооруженных сил существовал значительный некомплект командных кадров, а до 75 % комсостава занимали свои должности несколько месяцев. Это явилось следствием массовых репрессий военных кадров, усугубленным чрезмерно быстрым ростом численности Красной армии. Упомянутые авторы были не согласны с тезисом, что «реорганизация армии, проводившаяся в 1940–1941 годах, укрепила ее боеспособность. Во многих родах войск она была снижена». С их точки зрения также неверен и тезис, что СССР не хватало танков и самолетов и некоторых других видов вооружения для укомплектования соединений и частей. «При рациональном их использовании СССР мог иметь значительно больше полностью укомплектованных и слаженных соединений, чем Третий рейх».

Кроме того, они полагали, что включение в состав СССР в 1939–1940 годах ряда территорий, отодвигавших границу в западном направлении, в военном отношении «привело к негативным последствиям, отрицательно сказавшись на оперативной и мобилизационной подготовке, а также на боевой учебе войск»[71].

Перейдем к рассмотрению работ, касающихся вопросов изучения истории ВВС СССР. Отметим отсутствие какого-либо нового обобщающего исследования, способного продолжить и развить положения монографии В.С. Шумихина.