Развитие древних орудий происходило крайне замедленными темпами, преимущественно путем незначительных изменений существующих форм,- полученных от предшествующих эпох. Миндалевидная форма ручных рубил шелльской эпохи приобретает в ашеле более тщательно обработанный вид, меньший вес, более острый край. Много ранних черт удерживают и некоторые остроконечники мустьерской эпохи. Они тоже обработаны с двух сторон и нередко сохраняют миндалевидную или близкую « таковой форму, отличаясь лишь -малыми размерами. Известкую типологическую связь можно установить и между мустьерскими остроконечниками, с одной стороны, и позднепалеолитическими наконечниками копий или наконечниками стрел эпохи мезолита — с другой. Кремневые призматические пластины позднего палеолита, служившие заготовками для выделки орудий, в мезолите и неолите приняли более тонкое сечение и прямизну, выделялись малыми размерами я геометрической правильностью очертаний. Первые медные топоры сохраняли форму своих древних предшественников, каменных топоров. С течением времени путем дальнейших усовершенствований они изменяются и приобретают иные формы, в которых более целесообразно использованы характерные свойства металла, его преимущество перед камнем. Такими изменениями можно считать появление на топорах закраин, выемки на обухе, увеличение ширины лезвия, возникновение проушины, наконец, рубящего орудия двойного действия, в котором соединены топор и тесло.
Бронзовые наконечники в северных областях Европы воспроизводили на первых порах формы каменных. Их отливали с зазубринами по краям, как установил Э. Сиро ков, для привязывания к древку. Еще не были использованы те возможности, которые давал металл. Только позднее появляются бронзовые наконечники стрел со втулками, позволяющими насаживать на к овец древка. Наряду с втульчатыми черенками бронзовые наконечники приобрели и длинный черенок, плоской или круглой формы с заострением. Первая позволяла вставлять в прорезь на конце древка, вторая — в отверстие.
Замедленные темпы развития орудий наблюдаются даже на поздних этапах каменного века и переходных к металлам, когда темпы развития были несравненно более повышенными против темпов прогресса в древнем палеолите. Это особенно заметно в северных странах Европы, Азии, Америки. Исследования Т. Ишера показывают, что на палафитах Швейцарии от эпохи меди не сохранилось ни одного медного предмета. Наиболее богатые медью палафиты дают только б медных предметов на 1000 каменных. Следовательно, начало обработки металлов здесь совпадает с апогеем нового каменного века. Здесь еще не видно переходного времени, так как внедрение металлов крайне запаздывает. Каменные орудия не только существуют, но и совершенствуются. Упадок каменной техники становится заметным лишь вместе с глубоким внедрением бронзы. Но даже и тоща каменные наконечники сохраняют свое прежнее значение, исчезая только в эпоху поздней бронзы. Каменные орудия вспомогательных функций (абразивы, песты, ступки, плиты для растирания зерна, руды и др.) не теряют своего значения вообще.
По данным А. Броггера, охота на севере Скандинавии очень мало изменилась с появлением железа и даже арбалета, сохраняя свои примитивные приемы вплоть до XVI—XVIII вв., когда в охотничий обиход вошло огнестрельное оружие. Замедленность прогресса здесь отмечается и при переходе от камня к железу. Бронзовый век как историческая эпоха здесь дочти отсутствует, хотя бронзовые изделия встречаются.
Наряду с частичными улучшениями орудий и средств труда, происходящими по закону преемственности,, наблюдаются и резкие изменения, иногда даже выходящие из рамок потребностей эпохи. Их корня в ряде случаев бывает трудно проследить. Для палеолита можно указать на два таких случая: возникновение техники шлифования камня, известное нам по материалам стоянки Костенки IV, и зачатки керамического производства в Долин Вестонице и в Павлове (ЧССР). Абразивная обработка камня и обжигание глиняных изделий являются достижениями неолитической эпохи. Они связаны с общим хозяйственным в технических прогрессом: усиленной обработкой дерева, строительством лодок, земледелием, оседлый образом жизни. Появление их у охотников на мамонта и носорога на 15—20 тысяч лет раньше этой эпохи, казалось бы, нельзя рассматривать иначе, как несвоевременное достижение, просуществовавшее короткий срок. Однако сама возможность возникновения в столь отдаленную эпоху крупных опережающих время новшеств говорит против того, что технический прогресс осуществляется только малыми шагами, т. е. но закону преемственности.