Еще в 1860 году Дарвин пишет в одном из писем: “В отношении человека я далек от того, чтобы стремиться навязать свое убеждение; но я думаю, что было бы нечестно полностью скрывать свое мнение. Конечно каждый волен верить, что человек появился вследствие особого чуда, однако я не вижу ни необходимости, ни вероятности этого”*. (Письмо Дарвина Л. Дженнинсу от 7 января 1860 года.)
Первое издание “Происхождения человека” появилось в 1871 году. Ellegard исследовал отношение общественного мнения Великобритании к проблеме эволюции, для чего изучил больше сотни журналов, изданных в период научной деятельности Дарвина. Он пишет, что наиболее живой интерес общественности взглядами Дарвина отмечался в период, непосредственно следующий за опубликованием “Происхождения видов”, а вторично - после опубликования “Происхождения человека”. Это было совершенно понятно, так как “Происхождение видов” показало в новом свете принцип эволюции, основанный на действии естественного отбора, а “Происхождение человека” явилось логическим выводом принципа эволюции, касающимся наиболее чувствительного пункта.
Опубликованные Дарвиным рассуждения об эволюционном происхождении человеческого рода явились, как подчеркивал Le Gros Clark, делом огромного морального мужества. Не следует забывать о том, что научная деятельность Дарвина приходиться на викторианский период в Великобритании.
Нашему современнику трудно себе представить, как много сопротивлений должна была преодолеть наука, прежде, чем эволюция человека была принята наконец как несомненный факт. Следует помнить, что каждая либеральная попытка интерпретации текста библии встречалась с многочисленными возражениями. В связи с тем, что Дарвин коснулся происхождения человека, выплыли новые, вначале непредвиденные трудности для поколения, жившего в то время.
Если с точки зрения религии следовало отбросить теорию Дарвина о происхождении человека (ее называли обезьяньей теорией), то одновременно защитники униженного эволюционистами “достоинства” человека должны были принять не только его сверхъестественное происхождение, но и отрицать возможность каких-либо биологических изменений человеческого рода с момента его появления. Этим самым стиралась разница между различными человеческими расами, так как они могли бы свидетельствовать об изменениях, которым подвергся род человеческий в течение долгих веков своего существования.
Не было повода, чтобы туземцев Австралии или Африки считать расами, стоящими ниже, чем представители белой расы. Викторианец не мог, однако, согласиться, с принципом расовой равноценности. Наилучшим выходом из этой дилеммы было выделение разных видов в человеческом роде. Такие идеи родились уже во времена Дарвина в Америке и Англии, такие же предположения высказывались даже совсем недавно. Общественное мнение, однако, было против этих неудачных взглядов, и старалось найти выход, продиктованный некоторыми библейскими стихами. Стали говорить о вторичной дегенерации определенных частей людского вида.
Некоторые из религиозных сочинений внушали, что “дегенерация” негритянской расы явилась следствием сверхъестественного наказания в результате проклятия, которое набросил Ной на Ханаане, сына Хама. “Сказал: проклятый Ханаан будет рабом рабов братвы своей”. Признавая негров за потомков Ханаана, можно было, ссылаясь на авторитет библии, приписать этой расе “дегенерацию”, а этим самым оправдать методы, применяемые колонизаторами в отношении к неграм.
В связи с этим стоит подчеркнуть, сколь отличные от этих позиции занял в этом вопросе соавтор теории естественного отбора, А. Р. Уоллес. Уоллес был, как отмечает Эйелей (Eiseley), гораздо лучшим антропологом, чем Дарвин. Его знакомство с туземцами и их обычаями было действительно основательным и опиралось на многолетних наблюдениях, произведенных в Южной Америке и на островах Малайского Архипелага.
Уоллес первым принял, что в процессе эволюционного развития человека вначале появились формы, ходящие на двух конечностях, а затем лишь начал увеличиваться мозг. Эта теория Уоллеса, которую долго не хотели признать, была окончательно принята, когда в Южной Африке были обнаружены австралопитеки.
Уоллес считал также, что наше эволюционное развитие началось задолго перед плейстоценом. Наконец, когда под влиянием теории Дарвина некоторые ученые начали выискивать какие-то звериные признаки у народов, находящихся на низком культурном уровне, и сравнивать язык этих рас со способам общения друг с другом обезьян, Уоллес решительно выступил против этих взглядов.