Его высочество, оценив второе попадание, удовлетворённо кивнул:
— Ну что же, господа, не стану вам больше препятствовать в ваших увеселениях, но дальнейшую стрельбу прошу прекратить. И пожалуй, я ненадолго украду у вас Александра, вы уж простите.
Ё-моё! Куда меня забирают? Надеюсь, это не относится к недавно прошедшему ночному загулу в честь дня рождения его сына. Пока мы шли к кабинету великого князя, я прям весь извёлся. Мысли забегали, как тараканы: о Николе говорить станем, или о проектах Путилова, а может, о высокой политике опять речь пойдёт, или меня попросят не встречаться с Николой, потому что я плохо на него влияю. Короче, сложившуюся ситуацию можно было описать всего одной фразой из песенки советского мультика: "Куда идём мы с Пятачком, большой-большой секрет".
И что нас ждёт там за углом, никто не даст ответ.
— Александр, я вижу, вы уже довольно близко познакомились с конногвардейцами. Что можете о них сказать?
Мы сидели в кабинете великого князя, и мне опять было благосклонно позволено называть его по имени-отчеству, что, как ни крути, уже хорошо, но первый же вопрос Константина Николаевича вызвал у меня лёгкое недоумение. Сначала Никола, а теперь вот и его отец моим мнением о гвардейцах интересуется. Неужели они решили, что юноша со стороны им больше поведает, чем те, кто живёт в столице давно и часто общается с офицерами конного полка?
Или великие князья надеются на свежий взгляд постороннего человека и на мою наблюдательность? Ну, тут они явно переоценили таланты моей персоны. За неполные сутки общения с гвардейцами у меня о них сложилось лишь общее впечатление. Хм... а вдруг это проверка моих способностей в оценке людей? Вот захотелось князю сравнить уже доподлинно известную ему информацию с той, которую предоставлю ему я, и... А дальше вариантов много. Ой, да чего гадать и мыслями кручиниться? Выложу всё то же, что и Николе говорил, и пускай Константин Николаевич думает обо мне что хочет.
Меня слушали очень внимательно, не перебивали и даже уточняющих вопросов не задавали. Впрочем, как показал дальнейший разговор, вопрос о гвардейцах был этакой затравкой для всех последующих тем. После моего рассказа (можно сказать, монолога) мы обсудили и путиловский завод, и наши с Николаем Ивановичем производственные планы. Здесь я уже объяснял всё более подробно и по ходу разговора затронул волновавшую меня тему: создание акционерного общества. Дело в том, что великий князь в конце моих повествований поинтересовался, может ли он нам чем-нибудь помочь, ну я и не удержался.
— Простите, Константин Николаевич, наверно, Николай Иванович будет на меня сердиться (да, блин, Путилов очень щепетилен в вопросах выклянчивания какой бы то ни было протекции), но и не попросить вас кое о чём я всё же не могу. Слишком нужно это для развития путиловских заводов, да и для страны в целом.
Князь и бровью не повёл в ответ на мою наглость. Да-да, натуральную наглость. Сейчас вопрос великих о помощи собеседнику является, по сути, дежурным жестом вежливости, после него не принято чего-либо просить.
— Я слушаю вас.
— Николай Иванович говорил мне, что не так давно встречался с вами.
Между прочим, князь сам Путилова вызывал, преобразования на заводе его нешуточно заинтересовали.
Дождавшись легкого кивка как подтверждения, я продолжил:
— Помимо прочих дел, он, как мне известно, докладывал и о нашем желании создать акционерное общество.
— Да.
— Но полагаю, он не поведал о том, как долго оно может утверждаться, а между тем...
Тут я выложил великому князю всё, что думаю по поводу учреждения акционерного общества, ну и, разумеется, не умолчал о проблемах, которые могут возникнуть в ходе этого процесса. Напомнил о своём видении ближайшего будущего; я, кстати, недели две назад в этом же кабинете то же самое и рассказывал. Нет-нет, я не предсказатель, просто я представил князю проведённый мною анализ сложившейся на данный момент обстановки в мире (и политической, и экономической) и к чему дело может прийти. Да, легко давать точный прогноз событий, когда знаешь всё наперёд.
Весной грядёт война Франции с Пруссией, в которой победит Пруссия и получит с Франции огромную контрибуцию. Эта контрибуция хлынет мощной денежной волной в экономику Пруссии и наполнит все её банки златом-серебром под завязку. Вот с этих вливаний путиловскому акционерному обществу и хотелось бы набрать долговременных кредитов (уж больно дешёвые они должны быть). Но тут есть один нюанс: всё это нужно сделать в течение ближайших двух-трёх лет, потому что скоро разразится мировой экономический кризис, а во время кризисов кредит получить практически невозможно.